Скоро финиш
.
Третьего октября в Молдове началась предвыборная «гонка» за пост Президента Республики Молдова. Накануне девятнадцать европейских стран подписали совместную декларацию, призвав политиков и госучреждения к «образцовому избирательному процессу, свободному от вопиющих практик прошлого, таких, как подкуп голосов, злоупотребление административным ресурсом, давление на местных лидеров и государственных служащих». И подчеркнули, что «проведение выборов на заслуживающей доверия, всеобъемлющей и прозрачной основе, в соответствии с международными стандартами, является важнейшей проверкой основы наших отношений – соблюдения ценностей». Сейчас трудно предсказать, кто, пройдя сложную «полосу препятствий», доберется до финиша. Хватило бы нам, гражданам, мудрости избежать неприятных событий, идентичных украинским и белорусским. О ситуации на избирательном «фронте» мы сегодня беседуем с депутатом Парламента РМ, политологом Оазу Нантоем и политическим аналитиком, доктором истории Русланом Шевченко.
— Господа, назовите, пожалуйста, программные отличия в действиях кандидатов от правящей коалиции и оппозиции.
Оазу Нантой. — Во-первых, сложно утверждать, что в Молдове существует «правящая коалиция», ибо вокруг Игоря Додона объединилась очень разношерстная команда, в которой доминируют теневые бизнес-интересы, унаследованные с приснопамятных времен «захваченного государства». Поэтому, Додон, будучи кандидатом с одной стороны, небескорыстно пытается заменить Плахотнюка, в качестве «политической крыши» мафиозных структур. В то же время, он имеет обязательство перед Кремлем реализовать в Молдове то, что мы называем «Козак-2». От эмоциональных эпитетов в адрес Игоря Додона я воздержусь.
Майя Санду сумела стать символом борьбы с коррупцией, и у нее есть все шансы получить протестные голоса от граждан, понимающих, что без реальной борьбы с мафиозным государством все остальное лишено смысла. Более того, если руководствоваться достоверными соцопросами, Майя Санду выиграет у Додона во втором туре избирательной кампании.
Остальные кандидаты от оппозиции решают, скорее всего, сугубо партийные задачи, с расчетом на будущие парламентские выборы. Ренато Усатый хочет утвердиться в качестве реальной политической силы, в то время, как Андрей Нэстасе попытается вернуть былой рейтинг Платформы «ДА».
Руслан Шевченко. — Различия, разумеется, есть, и серьезные. Кандидат от правящей партии, действующий президент Игорь Додон, отличается от своих конкурентов тем, что, хотя формально не представляет никакую партию, фактически управляет страной. Помимо занимаемого поста главы государства, он еще является неформальным лидером правящей ПСРМ и в коалиции с ДПМ контролирует пусть и весьма шаткое, но парламентское большинство. Это позволяет Додону не только давать обещания, но и реально их выполнять (разумеется, только те, которые ему выгодны и на которые хватает бюджетных средств).
У него также есть наиболее сильные сегодня рычаги власти на местах. Особенно важно при этом, что он контролирует столицу – Кишинев, который дает до 70% всех бюджетных поступлений. Таких возможностей ни у кого из его оппонентов нет.
— В чем суть концепций кандидатов, на основе которых они, в случае победы, собираются решать проблемы нашего государства? Читателям более всего интересны основные участники гонки – Игорь Додон и Майя Санду.
Оазу Нантой. — По моему мнению, интеллектуальный уровень Игоря Додона и его команды вообще несовместим с понятием «концепция», так как «Всеобъемлющий пакет для Молдовы», представленный действующим президентом в середине февраля 2019 года на Мюнхенской конференции по безопасности, написан не им, а в Кремле. Достаточно вспомнить видео, где Игорь Додон диктовал Сергею Яралову формулу федерализации, согласованную с Дмитрием Козаком.
Майя Санду, на мой взгляд, будет бороться с коррупцией, посредством обеспечения функциональности структур правового государства. Если же удастся решить проблему роспуска нынешнего парламента и получить по итогам выборов качественно новый его состав, тогда планы могут быть намного более амбициозными, вплоть до «Плана Маршалла» для объединенной Молдовы.
Руслан Шевченко. — Основные проблемы, которые собираются решать И. Додон и М. Санду, в случае победы, уже известны. У И. Додона это – ставка на социальную составляющую, то есть, повышение пенсий, пособий, ежегодных «подарков» в 700-900 лей. Правда, теперь, в условиях пандемии коронавируса, ему это сделать гораздо труднее, ибо карантин и прочие ограничения экономической деятельности сильно ударили по отрасли, и выжать прежние доходы из нее нельзя. Во внешней политике И. Додон будет декларировать курс на «взвешенную внешнюю политику», продолжение гиблого маршрута еще снегуровских времен, о котором периодически вспоминали и аграрии, и коммунисты, и даже ЛДПМ – «дружить и с Западом, и с Востоком» и быть «мостом» между ними. Правда, такая практика ведет к тому, что нашей стране никто доверять не будет. Так уже не раз было в истории Молдовы, и всегда иностранные политики и дипломаты нам говорили: «Вы там определитесь, чего хотите и куда идете, к нам или к России». И добавляли: «Если хотите с Россией, просите у нее. Если с нами – будьте любезны выполнять все условия Соглашения об Ассоциации и другие договоренности со странами Евросоюза».
Додона всё это не беспокоит, его электорат и основная часть партии хочет видеть именно такой курс, он их полностью устраивает. И неважно, что при этом наши соседи – Румыния и Украина – превращаются из возможных союзников в потенциальных врагов. Электорат Додона не привык обращать внимание на такие мелочи, для него главное – поддержка России.
Для М. Санду ведущей темой во внутренней политике станет борьба с коррупцией. Ради этого она будет предпринимать усилия по подчинению себе всей судебной системы, чтобы назначить «кристально чистых» судей и прокуроров. Последние, как она будет уверять, развернут «подлинную и суровую борьбу с коррупцией». Но очень скоро выяснится, что «кристально чистые» судьи и прокуроры – либо родственники, либо знакомые, либо просто протеже кого-то из бонз ПДС, и они будут выполнять приказы по устранению из судебной системы всех тех, кто неугоден М. Санду. Уровень компетентности, опыта и реальной честности никакого значения иметь не будет.
В результате, судебная система станет подконтрольна М. Санду, но воровать будут даже больше, чем раньше, потому что, в качестве государственного деятеля Санду слаба, внушаема и впечатлительна, да и не отличается особой разборчивостью в подборе кадров. Все это, к тому же, случится, если она сумеет подмять под себя парламентское большинство, что маловероятно, так как правый фланг у нас полон амбициозных деятелей, которые не захотят долго терпеть лидерство Санду. Опыт общения с А. Нэстасе должен бы ее многому научить. Но, видимо, пока не научил.
Во внешней политике Майя Санду будет продвигать твердый проевропейский курс, но, при этом, тоже будет заявлять о необходимости «взвешенности» во внешней политике: «дружить и с Россией». В итоге, ее будут считать своей на Западе и с недоверием относиться в РФ, учитывая ее румынское гражданство. Возможно, под «проевропейские» обещания Санду сможет выбить для страны массу западных кредитов. Но на благосостоянии Молдовы это мало отразится, так как недостаточно получить деньги, надо еще проследить, куда и на что они пошли, а при необходимости «дать по рукам» тем, кто попытается их украсть. Вот с тем, чтобы «проследить», тем более, чтобы наказать, у М. Санду всегда будут большие проблемы, поскольку для этих действий нужен намного более жесткий и решительный политик. Санду справиться с этой задачей будет не в состоянии. В результате, довольно скоро у наших сограждан от такой внешней политики наступит лишь разочарование. Ощущение, что их надежды обмануты, скоро испытают и западные партнеры Молдовы.
А. Нэстасе, в отличие от И. Додона и М. Санду, не имеет даже таких, самых общих, идей, с которыми можно идти к избирателю. Его основная идея еще более размыта и абстрактна – «все для благосостояния народа». В чем именно это благосостояние выражается, что именно и как он собирается воплотить на практике, Нэстасе и его однопартийцы никогда связно объяснить не могли. Когда же он пытался свой курс реализовать, то получалась предельно противоречивая картина. С одной стороны, Нэстасе утверждал, что намерен бороться с Додоном, но ограничивался только мелкими флэшмобами и декларативными исками в суд, на чем его «борьба» и заканчивалась. А его реальные действия внутри страны нередко оборачивались прямой выгодой все тому же Додону.
Проевропейский курс, о котором говорил Нэстасе, перемежался у него с голосованием за возвращение РФ в ПАСЕ, хотя это противоречило даже позиции большинства депутатов ПАСЕ или обещанием «придержать» евроинтеграцию на полтора-два года, в случае прихода к власти.
Какой-то конкретной социально-экономической повестки у Платформы ДА никогда не было, если не считать помощи крупным агропроизводителям, чьи интересы защищает его первый зам, «аграрий», а в действительности – историк А. Слусарь. На теме «Плахотнюк и его банда» уже не «выехать», ибо Плахотнюка нет, и бороться, следовательно, тоже не с кем. Поэтому, как ни плохи Додон и Санду, но Нэстасе намного слабее даже их.
— Есть ли в Молдове хоть одна доктринальная политическая партия?
Оазу Нантой. — С одной стороны, проще всего ответить «нет». В то же время, доктринальные политические партии в Европе исходили из социальной структуры общества. У нас же советская социальная структура рухнула, а мы продолжаем барахтаться в хаосе переходного периода «в никуда». Были и есть политические проекты, эксплуатирующие ностальгию либо по советскому, либо по румынскому прошлому. Надеюсь, мы не будем считать Владимира Воронина «настоящим» коммунистом?
Однако еще более серьезной проблемой является наша неспособность объединиться «по горизонтали» на основе какой-то системы ценностей (доктрины). Поэтому, наши политические партии идентифицируются с персоной партийного лидера. Как следствие, компрометация лидера приводит, чаще всего, к «политической смерти» всего формирования.
Был шанс создать политические партии, на основе европейской идеи, но алчность и цинизм наших политиканов благополучно его похоронили.
Руслан Шевченко. — Такой партии в нашей стране нет, и никогда не было. Потому что реальные действия как «левых», так и «правых» политиков в Молдове представляют собой дикую эклектику методов, набранных как из левого, так и из правого политического арсенала. То же самое с их политическими программами. Сами лидеры этих партий могут лишь на весьма примитивном уровне объяснить, почему их партию следует считать правой или левой. А вопрос о том, на курс какой европейской партии похожа их собственная политика, им лучше не задавать: ничего кроме беспомощной словесной каши они из себя в этом случае выдавить не в состоянии.
— Задолго до начала предвыборной кампании появился прогноз о связанной с ней «войной компроматов». Насколько опасна эта «война», и может ли она, по итогам выборов, привести к ситуации, подобной случаю с оппозиционером Навальным?
Оазу Нантой. — Пресловутая «война компроматов» у нас не стихает уже почитай десяток лет. С другой стороны, Молдова – не Россия, а Игорь Додон – не Путин. Поэтому, хочется верить, что «случая с оппозиционером Навальным» на политической сцене Молдовы не будет.
Руслан Шевченко. — Такой случай не только может быть, но уже состоялся – перед парламентскими выборами 2019 года. Правда, в отличие от Навального, который действительно был отравлен по указанию «сверху», Санду и Нэстасе банально солгали нашему обществу об отравлении ртутью, и затем об этой глупой выдумке больше не вспоминали. Не исключено, что этот способ «для поднятия» имиджа какого-нибудь нынешнего претендента на высокий государственный пост, будет опробован в Молдове и в дальнейшем, если не будет выглядеть настолько топорно и смешно, как в прошлый раз.
— Быть в Молдове досрочным парламентским выборам?
Оазу Нантой. — Давайте дождёмся итогов нынешней избирательной кампании, ибо только она сможет дать внятный ответ на поставленный вопрос.
Жизнь полна неожиданностей, но одно могу сказать: молдавское политическое поле уже давно и остро нуждается в радикальном переформатировании!
Руслан Шевченко. — Если президентом станет И. Додон и сумеет, в случае победы Д.Трампа в США, удержаться в кресле, он обязательно будет добиваться проведения досрочных парламентских выборов, так как считает, что нынешняя коалиция его не устраивает. Но все опросы показывают, что даже в лучшем для него случае вернуться к власти он сможет, только воссоздав коалицию с ДПМ. Только еще не факт, что ДПМ захочет ее возродить, потому что в ней самой растет число недовольных коалицией с социалистами.
Во-вторых, еще неизвестно, попадет ли ДПМ вообще в парламент, так как почти по всем опросам – не проходит. А это значит, что в таком случае Додон зря добивался досрочных выборов, он может просто не заполучить большинства голосов, и тогда превратится в «голого короля»: президентом стал, а руководить ему нечем, он будет просто «президентом оппозиции».
Правда, тогда не совсем ясно, кто сформирует эту оппозицию. Речь о том, что в парламент почти наверняка попадает И.Шор со своей партией, а без него у оппозиции для победы над Додоном может не хватить голосов. Следовательно, либо Санду все же придется создавать с ним, пусть неформальную, коалицию, что ее скомпрометирует, так как ее партия считает Шора обычным вором, либо вскоре снова придется идти на досрочные выборы с непонятными последствиями.
Если же И. Додон, вследствие майдана или просто по итогам выборов, утратит президентское кресло, в пользу М. Санду, то примерно такая же история будет уже с ней. Очень скоро Санду обнаружит, что у «проевропейской» оппозиции не хватает голосов, чтобы править, и ей тоже потребуется проведение досрочных выборов.
Так что, впереди у нас еще много «веселых деньков» и тонны помоев, вылитых политиками друг на друга, без всякого стеснения перед народом.
Интервью вёл
Роберт Западинский
специально для
