Сигнал для Китая

В начале нынешнего года США направили дополнительные военно-морские силы в акваторию Южно-Китайского моря, являющуюся объектом территориальных споров между КНР и ряда государств региона.  Аналитический центр SCSPI в Пекине обнародовал данные спутниковых снимков, согласно которым через Малаккский пролив проследовала американская амфибийно-десантная группа, в составе десантного корабля USS Makin Island (LHD-8) и десантного транспорта-дока USS San Diego (LPD-22). При этом моряки на USS Makin Island проводили учения с боевой стрельбой, отметили в свою очередь в Индо-Тихоокеанском командовании ВС США.

Данная информация появилась в тот момент, когда и Китай, и США направили авианосцы в район Южно-Китайского моря. Так, американский атомный авианосец Theodore Roosevelt участвовал в совместных учениях с Малайзией, а группа кораблей ВМС КНР, во главе с авианосцем «Ляонин», ранее приступила к учениям возле острова Тайвань.

В свою очередь некоторые наблюдатели высказали мнение: появление в Южно-Китайском море корабля USS Makin Island – сигнал Пекину о том, что, несмотря на строительство им трех взлетных полос на островах Наньша (английское название – Спратли), способных принимать любые военные самолеты, США до сих пор лучше всех в мире подготовлены к высадке десанта на берег в любой точке планеты.

Другие аналитики указали, что ранее американцы  усилили взаимодействие между Третьим, Пятым и Седьмым флотами в рамках Индо-Тихоокеанского командования ВС США. Китай и члены АСЕАН – Филиппины, Малайзия, Бруней, Вьетнам – ведут территориальный спор вокруг архипелага Наньша в Южно-Китайском море. В июле прошлого года США официально отвергли претензии КНР на ряд территорий здесь. Штаты также обвиняют Пекин в создании на спорных островах военных баз, что является нарушением международных законов. Текущую обстановку в регионе анализирует Сергей ШАБОВТА – международный  эксперт по вопросам безопасности, капитан 1 ранга в отставке, Украина.

— В далеком от нас регионе Южно-Китайского моря уже многие десятилетия сохраняется напряженность, способная легко перейти в военные столкновения мирового масштаба. Здесь не утихают территориальные споры о суверенитете целого ряда островов и рифов, об исключительных экономических зонах.

Конфликтогенность региона базируется на значительных экономических ресурсах самой Юго-Восточной Азии, определяется выраженной тенденцией формирования новой глобальной системы делового и политического сотрудничества стран при постоянно возрастающей роли КНР. 60% экспорта производимой Китаем продукции осуществляется именно через акваторию Южно-Китайского моря, что, к сожалению, влияет на экзальтированное отношение КНР к проблемам безопасности.

Мир и стабильность в этом регионе имеют неоспоримое значение не только для прибрежных государств, но и для многих других стран, в том числе, в акватории Черного моря. Экономическая роль морских коммуникаций, способность правового регулирования конфликтов в одном из оживленных участков Мирового океана формируют модель, определяющую будущее человечества.

Международное сообщество предпринимает реальные усилия по разрешению территориальных споров. Среди таких усилий – принятое ровно 5 лет назад решение Арбитража, по инициированному Филиппинами в Постоянной палате третейского правосудия в Гааге делу, в связи с шагами Китая, предпринятыми в Южно-Китайском море. Здесь сталкиваются интересы великих держав и их амбиции, но на то и существует морское право, предназначенное для единообразного понимания прав и свобод в  обеспечении стабильности на просторах морей и океанов. Так, 320 статья Конвенции ООН по морскому праву 1982 года регулирует  решение главной задачи: «…установление…правового режима для морей и океанов, который способствовал бы международным сообщениям и содействовал бы использованию морей и океанов в мирных целях…». Однако реальная практика демонстрации силы, намеренных провокаций, цинично попирающих нормы Международного морского права, наглядно демонстрирует арсенал «закулисной» дипломатии практически всех государств, имеющих мощные военно-морские силы.

Глобальные экономические задачи, сохраняющие и усиливающие приоритет морских коммуникаций, революционные изменения количества и качества корабельных носителей ядерного и другого оружия закономерно предопределили доминирующую роль флотов во всех мировых конфликтах, но не повлияли на рост ответственности самих держав за неукоснительное соблюдение норм международного морского права.

12 июля 2021 года – день пятой годовщины знакового решения Постоянного третейского суда Гаагского трибунала по иску Филиппин против действий Китая в Южно-Китайском море. Обоснованный и законный вердикт Международного суда в Гааге, предполагающий обязательность его выполнения, определил отсутствие у КНР «исторического права» на спорные территории в Южно-Китайском море.

Очевидное, с точки зрения Международного морского права, решение не было признано властями Китая, а его выполнение так и не реализовано. Экономическая экспансия и политические амбиции современного Китая базировались, в том числе, и на наступательной военно-морской стратегии, принятой КНР еще в 1995 году. Освоение новых оперативных районов, в чью зону вошел и Филиппинский архипелаг, сделали возможным строительство 14 крупных военно-морских баз и создание разветвленной сети пунктов снабжения в Тихом и Индийском океанах. Преимущественный уклон на строительство кораблей морской и океанической зоны стал основной тенденцией последних 10-15 лет обновления корабельного состава, их доля достигает 89% от всех «новостроев».

Стойким раздражителем ситуации в Южно-Китайском море остается конфликт морских интересов США и Китая. Показательным в свое время стало противостояние сил и средств флотов, имевшее место в октябре 2020 года у Парасельских островов. Подобная практика «демонстрации мускулов» ощутимо дестабилизирует обстановку во всем регионе, дискредитирует саму философию Международного морского права.

Развитие ситуации после решения Гаагского арбитража происходит, в основном, лишь в рамках формальных процедур: дипломатических протестов, фиксаций позиций государств, как это было в январе 2017 года. Предметом дипломатического противостояния стало размещение Китаем систем ПРО на насыпных островах, что не повлияло, тем не менее, на динамику сотрудничества и, в целом, на отношения государств.

Неразрешенная пока проблема не является лишь событием локального масштаба, потому что убедительно демонстрирует тенденцию стойкого правового нигилизма сильных государств к обязательному соблюдению норм Международного морского права. В условиях нового витка «холодной войны» подобная практика намеренного создания конфликтов в Мировом океане, способна сдетонировать события, непредсказуемые по своим масштабам и последствиям.

Принятое 5 лет назад решение Гаагского арбитража не только соответствует нормам и принципам международного права, но и должно выполняться. Территориальным спорам в регионе Южно-Китайского моря надлежит решаться лишь мирным путём, в строгом соответствии с его нормами. Украина, как и многие морские государства, предельно заинтересована в поддержании коллективных усилий по сохранению мира, конструктивного сотрудничества и свободы навигации в Южно-Китайском море.

Специально для kommersantinfo.com