Гриф »Секретно» Снят
.
Сергей Иванов, председатель Попечительского совета Российского военно-исторического общества (РВИО), дал пресс-конференцию под названием «К 80-летию начала Второй мировой войны: от Версаля до Глейвица».
По словам председателя Общества, с приближением к 1 сентября ожидается немало фейковых публикаций, уверяющих в том, что начало Второй мировой войны — вина СССР, заключившего в 1939 году договор с Германией о ненападении. Однако теперь, со всех архивных источников Минобороны, касающихся периода Второй мировой войны, гриф «Секретно» снят, и любой желающий получил возможность ознакомиться с документами этого предвоенного периода, раскрывающими историческую правду, столь необходимую для противостояния всевозможным фальсификациям. Сергей Иванов привёл опровергающие их факты и изложил подходы российского военно-исторического сообщества к освещению предпосылок, причин и обстоятельств начала Второй мировой. Одна из них — Версальский договор, столетие которого отмечалось на днях. Этот документ «заложил первую мину под послевоенное устройство в Европе после окончания Первой мировой войны, потому что условия этого договора были унизительными и оскорбительными для Германии». А в октябре 1933 года Германия вышла из Лиги Наций и из Женевской конференции по разоружению, «наплевав на условия Версальского договора и в один год увеличив свои военные расходы на 90 процентов». Он также напомнил, что 15 июля 1933 года Гитлеру удалось добиться первой крупной внешнеполитической победы. Представители Великобритании, Франции, Италии и Германии подписали в Риме пакт согласия и сотрудничества. Свой первый пакт о ненападении Гитлер заключил в 1934 году – это была декларация о неприменении силы между Германией и Польшей.
В следующем, 1935 году, Гитлер продолжил несоблюдение положений Версальского договора – согласно закону о строительстве вермахта, на основе всеобщей воинской обязанности формировались вооруженные силы: сухопутные, военно-морские и военно-воздушные. «Великобритания и Франция в ответ на это ограничились дипломатическими нотами протеста», – отметил Сергей Иванов, добавив при этом, что политику правящих кругов Англии и Франции, по отношению к Третьему рейху, уже тогда можно было назвать «умиротворением агрессора».
Следующий шаг – решение Гитлера о ремилитаризации Рейнской области. Этому процессу западные страны также не воспрепятствовали. Сергей Иванов привёл следующие слова Гитлера: «48 часов после марша в Рейнскую область были самыми изматывающими в моей жизни. Если бы французы вошли в Рейнскую область, нам пришлось бы ретироваться с поджатыми хвостами. Военные ресурсы, находившиеся в нашем распоряжении, были неадекватны даже для оказания умеренного сопротивления».
Затем был «Мюнхенский сговор», который «окончательно развязал руки Гитлеру». Чехословакия и Австрия стали первыми жертвами прямой агрессии фашистской Германии. Оккупировав Чехословакию, Гитлер получил огромный дополнительный военный потенциал: каждый пятый образец вооружения вермахта был произведён в этой стране с развитой промышленностью, в частности, оборонной. СССР неоднократно предлагал оказать военную помощь Чехословакии, для этого необходимо было выполнить одно условие – пропустить вооружённые формирования СССР через территорию Польши. Но Польша категорически от этого отказалась.
По мнению Сергея Иванова, у СССР не было другого выбора, кроме как заключить с Германией договор о ненападении. Его основная цель – «оттянуть угрозу агрессии Германии» на Советский Союз. Кроме того, договор во многом стал следствием «Мюнхенского сговора», полагает председатель Попечительского совета РВИО. Если бы он не был подписан, агрессия против СССР исходила бы с более восточных рубежей, нежели это произошло в итоге. «Два-три месяца героического сопротивления Советской армии дали стране возможность эвакуировать оборонные предприятия на восток, подогнать сибирские дивизии, отстоять Москву, ценой огромных жертв отстоять Ленинград», – сказал Сергей Иванов.
«Договор был заключен, исходя из национальных интересов. Считаю, что это вполне оправданно, потому что выше национальных интересов нет ничего,– отметил он. – А наши партнёры исходили из своих национальных интересов». Сергей Иванов также призвал не забывать и о том, что в 1939 году СССР участвовал в войне на Дальнем Востоке: «Не подписав в 1939 году договор с фашистской Германией, Советский Союз рисковал получить войну на два фронта – с Японией и Германией». Задолго до заключения советско-германского договора, СССР вёл «долгие, мучительные дипломатические переговоры с Финляндией об обмене территориями», ради обеспечения безопасности Ленинграда. «Советское руководство не опасалось того, что Финляндия нападет на СССР, оно опасалось, что Германия через территорию Финляндии нападет на него», – подчеркнул Сергей Иванов и добавил, что переговоры оказались безуспешными.
Говоря о вхождения советских войск в Польшу 17 сентября 1939 года, Сергей Иванов напомнил, что к тому времени на территории страны уже не было польского правительства, а управляло ею иммигрантское: «Президент уже давно Варшаву покинул, армия прекратила своё существование, и Советский Союз вступил на территорию Польши только с одной целью – обеспечить безопасность и интересы украинского, белорусского, русского и еврейского народов, которые там жили».
Председатель Попечительского совета Российского военно-исторического общества (РВИО) еще раз подтвердил, что впервые секретные приложения к договору 1939 года были опубликованы в журнале «Новая и новейшая история» в начале 1993 года, со всех архивных источников Минобороны, касающихся периода Второй мировой войны, гриф «Секретно» уже снят, а остаются засекреченными только документы спецслужб.
