Поиск..

Важно Лента новостей Перспектива

Зеэв Ханин: «Обстановка в мире создает динамику, которую почти невозможно обратить вспять»

.

Наш мир — на пороге радикальных перемен, внешним проявлением которых станет  ряд избирательных циклов ближайших дней и недель. Речь идет о местных выборах в Украине (25 октября), президентских — в Молдове (1 ноября) и хозяина Белого дома — в США (3 ноября). Их результаты способны изменить расстановку сил, как на региональной, так и глобальной политической, экономической и геостратегической арене. Об этом мы беседуем с известным израильским политологом, специалистом по ситуации в Израиле и вокруг него, профессором Зеэвом ХАНИНЫМ.

— Господин Ханин, охарактеризуйте, пожалуйста, положение, связанное с Израилем, в свете столь важных, сколь и неожиданных, событий этого года.

— Последнее по времени событие подписание в Вашингтоне, Абу-Даби, Израиле и Манаме серии соглашений о нормализации отношений и развитии сотрудничества Израиля, ОАЭ и Бахрейна, открывающих для еврейского государства новые внешнеполитические перспективы в ряде арабских стран.

По сути, речь идет о «легализации» многолетнего негласного сотрудничества Израиля с умеренными суннитскими монархиями Персидского залива в оборонной, разведывательной и некоторых экономических сферах, продиктованного интересами противостояния общим вызовам и угрозам, в лице шиитского Ирана, с его ядерной программой и радикальных исламистских террористических движений.

Формализация данных отношений, по сути, означает коренное изменение  существующих уже много десятилетий правил региональной игры, базировавшихся на представлении, что ключевой проблемой региона является арабо-израильский конфликт, а ядром этого конфликта противостояние Израиля и палестинских арабов. В рамках такого понимания предполагалось, что если Израиль, под давлением мирового сообщества, пойдет на признание и кардинальные уступки националистическим и радикально-исламистским движениям (ООП, Хамас и т.п), это позволит урегулировать палестинскую проблему по модели, позднее получившей название «два государства для двух народов». А это, в свою очередь, станет триггером для мирного урегулирования с арабским миром в целом – с ним и закончатся основные ближневосточные проблемы.

Ничего подобного не произошло: «палестино-израильский мирный процесс» или Ословский процесс, стал, как многие в Израиле и ожидали, дополнительное проблемой, а не способом ее решения.  Потому, уже достаточно давно многие комментаторы, аналитики, общественные деятели и политики сначала осторожно, а потом все громче заговорили о необходимости радикального изменения подхода: признать, что базовой проблемой Ближнего Востока является конфликт между умеренными и радикальными режимами, на фоне которых противоречия между израильскими евреями и палестинскими арабами маргинальны, и потому палестинская тема должна быть снята с региональной повестки дня.

Корректность такого понимания показало охватившее регион цунами «Арабской весны». Всем стало очевидно, что на протяжении последнего десятилетия основными региональными силами, соперничающими друг с другом, являются, с одной стороны, стремящиеся к региональному лидерству быстро исламизирующаяся Турция, а также Иран и возглавляемые им радикальные исламистские и происламистские силы. И с другой стороны – Израиль и упомянутые прозападные арабские режимы, которые сегодня заинтересованы купировать вызовы, исходящие от шиитского и суннитского радикализма.

Для того, чтобы ограничить возможности Ирана и Турции влиять на региональную ситуацию, им нужно сотрудничество с Израилем, и это уже происходит: такую надежду нам и дают соглашения, подписанные между Израилем, Эмиратами и Бахрейном. 

Сейчас на очереди аналогичные соглашения с другими умеренными арабскими странами: Суданом, Марокко и еще некоторыми, с кем переговоры пока не стали достоянием гласности.

Данные страны, по сути, приняли идею, озвученную в Израиле еще несколько лет назад: ближневосточная проблема может быть успешно решена только тогда, когда «пирамида переговорного процесса будет перевернута». То есть, не сначала договорённость с палестинцами, затем с арабами, а потом – урегулирование, а сначала – «пакетная региональная сделка» (в формулировке озвучившего эту идею в декабре 2014 года, в качестве предвыборной программы своей партии, тогдашнего главы МИД Израиля Авигдора Либермана – «региональный мир») между Израилем  и умеренными суннитскими арабскими режимами. А внутри этого соглашения – решение палестинской проблемы, с участием лидеров ПНА/ООП, или без них.  

То, что сейчас происходит – результат дипломатического давления американской администрации, заинтересованной в том, чтобы «все тайное стало явным». Уже видно, что заинтересованные в урегулировании ближневосточного конфликта стороны готовы приложить для его успешного разрешения все, имеющиеся у них, немалые дипломатические и финансовые ресурсы.

— Как Вы считаете, насколько долгосрочным может быть этот договор?

— Как Вы прекрасно знаете, на Ближнем Востоке и в других регионах мира доминируют не добрые намерения и интересы, а устойчивая заинтересованность всех государств «саудовского блока»  Саудовская Аравия, ее союзники Эмираты, Бахрейн, Египет, примыкающие к ним Оман, государства Северной Африки и Магриба кардинально изменить ситуацию в нашем регионе. У руководства этих государств есть понимание, что палестинская тема для них давно контрпродуктивна, вместо «громоотвода» она превратилась в фактор раскачивания их режимов изнутри. И, пока у элит этих стран есть понимание, что Израиль не готов играть в свои ворота, то есть, «в одиночку» оплачивать решение палестинской проблемы, они должны, считаю, своевременно оплатить свою часть акций данного проекта так как главным вызовом для них остаётся иранский джихаддизм, противостоять которому без партнерства с Израилем и США у них нет ни сил, ни возможностей.

И это надо делать уже сейчас, когда есть поддержка подобных настроений в обществах всех государств нашего региона. Ведь не секрет, что не одно десятилетие в этих странах делался упор на солидарность с палестинскими арабами и на беспочвенные заявления, что Израиль является источником всех проблем в этом регионе мира. Да, стало ясно, что, оказывается, нынешнее поколение, по крайней мере, стран, прямо не вовлеченных в арабо-израильский конфликт, а это государства персидского залива, не имеющие общественного эпоса: «дедушка и папа» воевали с Израилем в отличие от наших непосредственных соседей, не испытывает к Израилю оголтелой ненависти. Так что, до тех пор, пока существует понимание важности этого вопроса, и должна измениться схема наших взаимоотношений. Тогда предложенный президентом США Дональдом Трампом план может успешно сработать и изменить ситуацию на Ближнем Востоке к лучшему.

И ещё: сегодня всем участникам данного проекта ясно никто и никогда никаких гарантий нам не даст. Ещё раз подчеркну: как мы хорошо знаем из мировой истории, в политике нет постоянных друзей, есть только постоянные интересы.

— Как Вы думаете, сохранится ли этот вектор движения, при условии, что Дональд Трамп может не выиграть выборы?

— Да, ситуация может резко измениться. Как мы хорошо знаем, Трамп до сих пор был основным локомотивом процесса. И, в общем, исходя не только из своих симпатий и антипатий к этому политику, нельзя сбрасывать с повестки дня и такой аспект. Несмотря на то, что его основной электорат настроен очень произраильски — это американские протестанты — евангелисты, которые, по большому счёту, играют определяющую роль в этой стране, и в этой ситуации.

— По Вашему мнению, кто будет следующим президентом Соединённых Штатов? Если Трамп не победит, какую линию будет проводить его оппонент, представитель демократической партии? От кого будет зависеть ход событий в вашем регионе?

— Я убеждён, нынешняя обстановка в мире создала динамику развития событий, которую уже невозможно обратить вспять. 

Могу предположить, что в следующей президентской администрации США, в случае проигрыша Трампа, будут активно лоббировать возвращение к парадигме, рождённой в Осло, из которой вытекает суждение, что без палестинских арабов решить ближневосточную проблему невозможно. Но это  уже устаревший подход, что понятно практически всем. 

Хочу отметить, что палестинская тема настолько стала частью навязшего на зубах международного политического, информационного, дипломатического дискурса, что нужна очень большая решимость, которая есть сегодня только у Трампа для того, чтобы оттеснить эти устаревшие догмы на обочину политики,  а потом выбросить их на свалку и радикально обновить всю международную повестку дня.

— Внутри самого Израиля есть полная поддержка тому, что происходит?

— Сегодня все, кто искренне заинтересован в мире на Ближнем Востоке, аплодируют соглашениям, которые заключил Израиль с Эмиратами и Бахрейном. Дискуссии вокруг этих документов идут по другому поводу. Обсуждают, какой ценой достигнуты результаты. Если мир — в обмен на мир, как утверждает премьер-министр — это одно дело. А если мир — в обмен на территории, то есть, в обмен на отказ  Израиля от ранее обещанного ему США распространения своего суверенитета на Иорданскую долину и поселения Иудеи и Самарии (и как согласие Иерусалима отказаться от этого шага, многие интерпретируют сегодня заявления президента Трампа и арабских лидеров) — это уже совсем другой расклад. Но при любом варианте развития событий и при общем понимании решения этой застарелой проблемы, нравится это кому-то или нет, можно считать, что возникшие вопросы, имеющие давнюю историю, однозначной поддержки не получили. Мы ступили на новый путь решения ближневосточного конфликта, и появилась робкая надежда, что он будет успешно разрешён. 

— Большое спасибо за детальный анализ ситуации в вашем регионе. В нашем тоже, как Вы знаете, не обошлось без конфликтов. Давайте поговорим о ситуации на Балканах и, в частности, о Молдове.

— Во-первых, в вашем регионе и в Молдове, конкретно, стремительно меняется ситуация. Идёт бурный процесс осознания происходящего, в жизни региона активно участвуют США, Евросоюз и Россия, и каждая из этих стран вносит свой акцент в события. 

Во-вторых, я не являюсь узким экспертом по Балканскому вопросу, но если расширить тему разговора, то в контексте восточно- средиземноморского региона, на Балканах тоже происходят активные подвижки. Восточное Средиземноморье и Балканы, в геостратегическом смысле, тесно смыкаются с тем, что мы называем Большой Ближний Восток. Скоро мы с Вами увидим здесь стремительный процесс перестановки и перегруппировки политических сил. 

Главным вызовом и источником основной опасности для многих стран этого региона может стать Турция и режим Эрдогана, который, по сути, является проводником политики сначала умеренных, а теперь всё более радикализирующихся исламистских сил и кругов, режим которых стремительно похоронил идею общечеловеческой интеграции и выдвинул концепцию нового оттоманизма. Это привело к доминированию Турции в странах, которые некогда были частью грозной Османской империи. Данное обстоятельство, естественно, является вызовом и для Израиля, и для многих стран арабского мира и создаёт серьёзную угрозу для государств, входящих в Балканский регион.

На этой почве уже происходит сближение Греции и Кипра, к этому процессу стремятся присоединиться Египет и Израиль. 

— Многие эксперты считают, что активность Турции на международной арене связана с открытием нового газового месторождения  в Черном море, так ли это?

— Да, это, действительно, так. Объем доказанных запасов газа в недавно обнаруженном Турцией месторождении в Черном море достиг 405 млрд. кубометров заявил Эрдоган. Добычу газа  планируется начать к 2023 году, из-за чего в последние месяцы ситуация в восточном Средиземноморье обострилась, в частности, в связи с активизацией геологоразведочной деятельности Анкары в  этом районе.

Турция ведет нефтегазовую разведку в водах, которые Греция и Кипр считают исключительно своей экономической зоной. Эти действия  вызывают трения между Анкарой и рядом стран ЕС.

Все вышеназванные мной государства заинтересованы в проектах, связанных с транспортировкой газа, найденного в территориальных водах Израиля и этих стран, в Европу, что вызывает очень жесткое противостояние с Турцией и государствами, которые контролируются Ираном и находятся частично под турецким влиянием. Мы становимся свидетелями появления новых военно-политических блоков, и к этому ядру постепенно подсоединяются некоторые страны балканского региона. В пересекающихся многоугольниках не последнюю роль начинают играть подсоединившиеся к ним арабские страны.

Обратите внимание на факт, что не так давно в совместных военных учениях Израиля, Кипра и Греции принимали участие вооруженные силы Египта и Объединенных Арабских Эмиратов. Мало, кто тогда придал этому значение. Вот только сейчас, когда был подписан договор, становится понятно, что за ними стоит нечто большее, чем просто декларация доброй воли.

Ну и, наконец, мы видим постепенное присоединение к вектору этих союзов целого ряда европейских государств. Уже, считаю, найдено взаимопонимание между политическими элитами Израиля и, например, стран Вышеградского блока Польши, Чехии, Словакии и Венгрии. К такому же решению подходят и Балканские страны. Например, разрабатывается схема стратегического партнерства Израиля и Хорватии. Мы видим, как в последнее время шаги навстречу друг другу делают официальные лица Иерусалима и Белграда. Ну и Болгария, и Румыния, пока прячась за кулисами политического театра, все чаще говорят о том, что Балканские страны заинтересованы перевести стратегическое партнерство на более высокий уровень.

Республика Молдова, насколько мы можем судить, государство, ориентированное на Европу уже давно. По всем опросам общественного мнения, она заинтересована в сохранении своей независимости, видит себя частью юго-восточной Европы и участником всех балканских схем. Исходя из этого, я полагаю, что Молдова не останется в этом процессе сторонним наблюдателем, а станет активным участником действа. Разумеется, в том случае, если руководство Молдовы будет в этом заинтересовано и увидит выгоды для страны и ее безопасности.

— Попробуете смоделировать ситуацию, которая может сложиться? До выборов Президента Молдовы остались считанные дни.

— Да, я в курсе, но думаю, что по ряду причин не имею права сейчас обсуждать эту тему. Одно могу сказать: ситуация складывается непредсказуемая и, поэтому, очень серьезная. Давайте вернёмся к её обзору сразу после завершения выборов, и тогда более конкретно поговорим о положении дел в «треугольнике» Румыния — Украина — Молдова.

— Договорились. Не могу не спросить Вас об очень важном участнике международных событий – Российской Федерации. Как она реагирует на ближневосточную ситуацию и разворачивает свои отношения с Израилем? 

— Россия, с приходом Владимира Путина, постоянно и активно играет на всех «политических полях» мира. Все попытки повторения истории, как это было в советские времена, когда существовал «железный занавес», и мы становились свидетелями воинственного противостояния двух сверхдержав, вряд ли возможны.

Между Израилем и Россией сложилось стратегическое партнерство. Существуют вполне определенные интересы, связанные с экспортом энергоносителей, в том числе, через Турцию, есть понимание разделения сфер влияния в Сирии и Ливане.

В последние годы официальная Москва не в восторге от того, как ведут себя турки и те же иранцы, так что, думается, в ближайшее время однозначного заявления о том, что Москва не в восторге от сближения Израиля с прозападными суннитскими режимами стран персидского залива, мы, скорее всего, не услышим.

Есть здоровая конкуренция между нашими государствами, так как Россия заинтересована, прежде всего, в том, чтобы быть частью процессов взаимного понимания и взаимного интереса. В то же время, мы видим, что у участников этого процесса есть и противоречия, поэтому, можем смело говорить, что речь идет о некой системе перекрещивающихся треугольников, и далеко не всегда «враг моего врага мой друг», а «друг моего друга  мой брат».

Так что, традиционные схемы, в которых они привыкли действовать в 20 веке, сегодня не работают. Нужно каждую проблему взвешивать отдельно, анализировать и понимать, какие интересы за ней стоят. Далеко не всегда они однозначны со стороны России, и тогда каждый прекрасно понимает, что в Москве есть разные группы интересов, присущие той или иной «башне Кремля». 

— Вы допускаете, что в случае смены власти в Израиле или России могут измениться отношения между странами?

— Есть некие устойчивые тренды, которые позволят надеяться, что не всё может радикально измениться в течение одной ночи. Но говорить о том, что мы это сейчас однозначно видим или есть какая-то схема — тоже не можем. Произойти может всё, что угодно, а быть пророком в межгосударственных отношениях бессмысленно и бесперспективно, хотя я в данном случае нахожусь и живу в стране пророков. Так мы шутим в Израиле, когда нас просят порассуждать о будущем. 

Интервью вела 

Ольга Березовская

Специально для kommersantinfo.com

Кишинёв-Тель-Авив

Метки: