Почему мы сейчас так уязвимы?
.
Сегодня мир будто захлестнула стихия. Со всех сторон — протесты, кризисы, смена союзников, крушение привычных порядков. Многие ищут виноватого — чаще всего пальцем указывают на Дональда Трампа. Но правда куда глубже: корни нынешнего глобального кризиса уходят в десятилетия стагнации, разочарования и неудовлетворённого ожидания перемен.
Пока Трамп крушит международную торговлю карательными пошлинами и перетасовывает альянсы, правительства по всему миру теряют опору. Волна недовольства накрыла планету: от США до Уругвая, от Великобритании до Индии. Прошлый, 2024-й, стал годом антиправительственных протестов — и не только в демократических странах. Даже Китай, казавшийся неподвластным ветрам недовольства, содрогается от беспорядков и экономической нестабильности.
Что происходит? Почему мир вдруг оказался так уязвим? Проблема не только в политике. Да, социальные изменения, вопросы миграции, гендерной идентичности, провалы элит во время пандемии — всё это играет свою роль. Важен и тот факт, что алгоритмы соцсетей размыли границы правды, подпитывая недоверие и страх. Но все эти объяснения лишь царапают поверхность. Настоящая причина глубже: мир уже полвека погружается в экономическую стагнацию. И это — тихая катастрофа.
Экономический рост, когда-то казавшийся неотъемлемой частью прогресса, замедлился ещё в 1970-х. После финансового кризиса 2008 года он окончательно увяз. Страны G20 — некогда двигатели мировой экономики — сегодня выглядят удручающе: почти половина выросла менее чем на 10% за почти два десятилетия. Бывшие чемпионы роста теперь едва держатся на плаву.
Когда-то экономики удваивали свои размеры за одно поколение. Теперь на это уйдут века. Для обычных людей это значит одно: надежда на лучшую жизнь для себя и своих детей тает, а вместе с ней рушится доверие к институтам, политикам, самим принципам демократии.
Почему рост иссяк? Одна из причин — переход от индустрии к сфере услуг. Производство могло стремительно наращивать производительность труда, роботы на заводах легко удваивали выпуск. Но в услугах всё иначе: больше пациентов в больнице — значит, нужно больше врачей и медсестёр. Больше гостей в ресторане — больше официантов. Сфера услуг ограничивает возможности для резкого роста производительности.
Добавьте к этому глобальное снижение рождаемости. После послевоенного бэби-бума семьи стали меньше, а теперь всё больше людей вообще отказывается заводить детей. Это означает не только дефицит работников, но и сокращение рынков сбыта, уменьшение налоговой базы и рост долгов — идеальный рецепт для долгосрочной экономической стагнации.
В условиях медленного роста компании переключились с инвестиций в будущее на выплаты здесь и сейчас. Выкуп акций, дивиденды — вот что стало новым бизнес-приоритетом. Это усиливает неравенство, подрывает потребительский спрос и ещё сильнее тормозит рост. Замкнутый круг, который сегодня душит мировую экономику.
Некоторые возлагают надежды на искусственный интеллект. Может ли он резко повысить производительность в таких сферах, как образование или здравоохранение? Пока нет. Генеративный ИИ скорее вызывает восхищение на выставках, чем реальное изменение в повседневной экономике. Надежда на роботов тает на глазах.
Реиндустриализация? Администрация Трампа делает ставку на возвращение производственных рабочих мест в США. Но даже гиганты вроде Германии и Южной Кореи не могут остановить падение занятости в промышленности. Современная индустрия — это автоматизация, а не массовое создание рабочих мест. Мечты о возвращении “старой доброй экономики” обречены.
Теоретически можно попытаться развернуть демографические тренды — стимулировать рождаемость или открыть двери для мигрантов. Но ни то, ни другое сегодня не выглядит реальным в эпоху закрытых границ и растущего национализма.
Остаются два пути. Первый — фискальный: больше государственных расходов за счёт дефицита. Именно это помогло США сохранить динамику после кризиса 2008 года, в отличие от Европы, захваченной идеей жёсткой экономии. Второй — радикальное перераспределение богатства: высокие налоги на сверхбогатых, инвестиции в инфраструктуру, здравоохранение, экологию. Это бы не только укрепило спрос, но и заложило бы фундамент для более стабильных и справедливых обществ.
Сейчас мир находится в поиске нового пути. Даже если удастся справиться с экономическим спадом, новые политические конфликты неизбежны. Но, учитывая альтернативу — бесконечный хаос и распад — стоит попробовать.
Экономическая стагнация — не просто проблема бухгалтеров. Это вопрос будущего цивилизации. И действовать нужно сейчас.
Аарон БЕНАНАВ,
доцент Корнельского университета,
научный сотрудник New Institute, Гамбург
Для этого потребуется сделать 3 шага в сторону незабываемой коллаборации!
