Поиск..

Лента новостей Перспектива

Андрей Коробков: «Тактика определяется не стратегией США, а электоральными интересами конкретного президента или партии».

.

Эксперты уверены, что американское влияние на Ближнем Востоке будет уменьшаться, и последнее турне Байдена в данный регион только утвердило их в этом мнении. Пожалуй, называть визит президента США провальным не стоит, считают они, но основные проблемы в отношениях Вашингтона и арабского мира он точно не решил. Монархии Персидского залива не уверены, что США считают Ближний Восток приоритетом в области безопасности, при этом сближение Саудовской Аравии и Израиля все же есть. Как расценивают ситуацию в самих США, рассказывает профессор политологии и международных отношений Университета штата Теннеси /США/ Андрей Коробков.

— Г-н Коробков, по итогам визита Байдена в Израиль Лапид до сих пор не сделал никаких вразумительных заявлений, президент США – тоже. Предполагаете ли вы, что истинными были какие-то скрытые цели этой встречи?

— Надо учитывать, что это был не просто визит в Израиль, а визит на Ближний Восток. Саудовская Аравия была главным и, одновременно, самым противоречивым назначением этой повестки. В принципе, в США уже вовсю идёт избирательная кампания. Демократы пребывают в панике из-за крайне низких и продолжающих падать рейтингов Байдена. Он уже поставил АНТИрекорд. И, пожалуй, единственный президент, который мог с ним конкурировать в этом – Трумэн, в первой своей каденции. В подобной ситуации иностранные визиты считаются полезными, поскольку поднимают уровень видимости президента. Байден, конечно, надеялся, что это произойдёт и здесь.

Однако ситуация в Израиле сложная, стране также предстоят выборы примерно в то же время, что и в США. Байден – гораздо менее произраильский президент, нежели был Трамп, и поездка была сложной, так как Байден отправился в Палестину, и с обеих сторон политического спектра на него оказывалось давление. Единственная серьёзная договорённость даже не с Израилем, а с Саудовской Аравией – это возможность полёта израильских самолётов над саудовской территорией.

Поездка Байдена в Саудовскую Аравию была крайне рискованной для него, поскольку два года назад, во время предвыборной кампании, он громогласно заявлял, что это – государство, которое не будет удостоено какого-то высокого уровня сотрудничества с Соединёнными Штатами. Что Мухаммед бин Салман замешан в криминальных действиях, и, в связи с этим, Байден никогда не пожмёт ему руки. И вот Байден прилетает в Саудовскую Аравию. Естественно, он очень мил по отношению к бин Салману, и саудовцы в этом плане получили всё, что хотели от Байдена. А Байден не получил практически ничего: саудовцы не дали чётких обещаний по расширению производства нефти, не дали ясных гарантий по поводу санкций в отношении России, и, в целом, этот байденовский визит рассматривается в качестве провального.

Республиканцы говорят об этом с упоением, демократы предпочитают вообще не вспоминать, а вот «прогрессивное» ультралевацкое крыло демократической партии недовольно Байденом – тем, что он признал бин Салмана в качестве фактического лидера, что не оказал давление на Израиль в связи с убийством палестинской журналистки и ещё по целому ряду других причин. Все надежды Байдена на этот визит не оправдались.

— Налаживание отношений между Израилем и арабским миром соотносится с дорожной картой Трампа или у Байдена есть своя стратегия, на которую он надеялся?

Мне вообще трудно сказать, на что он надеялся, поскольку в действиях Белого Дома не просматривается особой стратегии. Так как Байден настроен на возвращение сделки с Ираном, Израиль не может приветствовать и поддерживать эту политическую линию. Какие-то мелкие подвижки, типа открытия воздушного коридора через Аравийский полуостров, какие-то договорённости в экономической сфере, но это совсем не то, на что Байден надеялся и совсем не то, что может помочь ему в плане его рейтинга. По сути дела, он, наоборот, осложнил свои отношения с леворадикальным крылом демократов, особо не получив ничего взамен и много чего дав саудовцам.

— А израильтянам всё никак не дадут разрешение на безвизовый въезд в США. И процент отказов на просьбу о визах превышает допустимый максимум 3%.

— Причины осторожного отношения понятны – среди граждан Израиля большой блок палестинцев и, естественно, это создаёт возможность проникновения каких-то радикальных идеологий и религиозных течений.

— Насколько США вообще заинтересованы в Израиле?

— У Израиля мощная технологическая база, которая очень важна, включая военные технологии. Есть колоссальный объём связей – американцы, имеющие родственников в Израиле, израильтяне, имеющие родственников в США – очень мощная поддержка  Израиля в лоббистских структурах США, поэтому ясно, что Израиль является и будет оставаться для Америки важной страной. Но мы видели очень большие перепады политики США по отношению к региону в целом.

До 1979 года американская политика опиралась на трёх слонов – Израиль, суннитскую Саудовскую Аравию и шиитский Иран. Потом Иран выбыл, и балансирование шло между Израилем и Саудовской Аравией. А при Обаме возникла идея возвращения к треугольнику – сделке с Ираном, которая в Израиле была воспринята буквально как экзистенциальная угроза. Трамп вёл свою кампанию под лозунгом однозначной поддержки Израиля и прекращения сделки с Ираном, сопровождающегося вводом жёстких санкций против этого государства. В целом, Трамп был наиболее произраильским президентом в истории.

Потом приходит Байден, который по определению – выходец из администрации Обамы, крайне негативно воспринимавшейся в Израиле. Вот он и пытается вернуться, с одной стороны, к сделке с Ираном, одновременно более сбалансированно сформировать отношения на Ближнем Востоке – уделять меньше внимания Израилю, больше – странам Залива. Естественно, это вызвало серьёзные опасения, прежде всего, у Израиля, так как сделка с Ираном рассматривается для него в качестве серьёзной угрозы.

В дополнение ко всему этому нужно учитывать, что демократическая партия включает леворадикальную группировку, она очень агрессивно себя ведёт и в рамках партии, и по отношению к Белому Дому, очень воинственно и негативно настроена к Израилю, включая ряд активистов, которые являются мусульманами, в том числе и ряд членов Палаты Представителей. Они создают мощное давление на администрацию, пытаясь почти полностью пересмотреть политику США на Ближнем Востоке, требуют усиления негативных тенденций в отношении Израиля и, наоборот, усиления поддержки многих арабских стран.

— А каков удельный вес Израиля в еврейском лобби Соединённых Штатов, потенциально интересный Байдену, к примеру, перед выборами?

— Влияние есть, но еврейская диаспора в США достаточно расколота. Есть люди, которые очень чётко поддерживают Израиль. Есть и леворадикальные группировки, представляющие собой нерелигиозных евреев, которые поддерживают новую линию демократической партии. То есть, AIPAC (Американо-израильский Комитет по политическому действию) считается наиболее эффективно организованной лоббистской организацией в Соединённых Штатах. Он делает всё, чтобы поддержать Израиль, но существуют и левацкие группы, требующие пересмотра политики в отношении Израиля, смены на более жёсткий тон. Поэтому, тут трудно говорить о единой линии.

— Сменился президент, сменились и интересы государства?

— Это – трагедия Соединённых Штатов, что страна живёт двухлетними избирательными циклами и ей очень трудно сформировать какую-то стратегию. То есть, все ходы тактические, и тактика определяется не стратегией страны, а электоральными интересами конкретного президента или конкретной партии.

— Известно ли вам, в каком ключе рассматривались вопросы, связанные с Россией и Украиной, санкциями против РФ и поддержкой многочисленного количества беженцев, которых принял Израиль?

— Эти вопросы наверняка поднимались, но и в наших СМИ об этом мало что пишется. И вообще этот визит необычен тем, что он не так сильно освещался, поскольку демократам особо не было, чем хвастаться, а республиканцы трактовали его больше с точки зрения неэффективности Байдена и его администрации. Считаю, что этот вопрос был одним из ключевых. Что Байден предлагал какие-то деньги для поддержки беженцев из Украины и одновременно давил на Израиль в плане участия в санкциях против России.

— На ваш взгляд, каким может быть взаимодействие России, Турции, Израиля и стран Ближнего Востока в связи с трансформацией мировой экономики?

— Конечно, положение обостряется. Все ключевые игроки ведут свою игру. Скажем, Россия, Турция, Иран, с одной стороны, пытаются сотрудничать – Путин прилетел на саммит в Тегеран. Но,  одновременно, у них есть очень большие различия, прежде всего, на Ближнем Востоке. Турция проводит свою линию в отношении Украины, у России, Турции, Ирана абсолютно несовместимые интересы и цели и на Южном Кавказе – Армения, Азербайджан, Грузия. В Сирии, Ливии и целом ряде других стран региона они не могут договориться. Они могут договориться только о сотрудничестве в других областях, но тут происходят интересные подвижки – БРИКС посылает сигналы, что планирует расширение  членства в нём. Как раз Турция, Саудовская Аравия и Иран входят в число стран – потенциальных участников БРИКС. Естественно, это – усиление позиций Китая и России и одновременно – плевок в сторону Соединённых Штатов.

— А что Европа? Сколько ещё времени она сможет протянуть в солидарном с США геополитическом статусе?

— Тут – очень интересная ситуация. Ведь украинский кризис во многом стал следствием ухода США из Европы и переключения на Тихоокеанский бассейн. Возникли зоны политического вакуума, очень похожие на то, что происходило на Балканах в конце XIX — начале XX века. И мы помним, чем всё это закончилось. Здесь – примерно то же самое. Не только Россия, но и Великобритания, Германия пытались усилить свои позиции в Центральной, Восточной Европе, и это во многом привело к тому кризису, который мы наблюдаем. То есть, европейцы не хотели, чтобы американцы уходили и были заинтересованы в том, чтобы США продолжали гарантировать их безопасность. Результатом стало то, что европейцы приняли модель Байдена, оказывая давление на Россию, которое привело к резкому ухудшению экономической ситуации, росту цен на энергоносители.

Естественно, возникает раздражение у «старых» европейцев в том, что США втянули их не только в политический, но и экономический конфликт. Мы видим, что один из основных сторонников жёсткой линии – Борис Джонсон – уже потерял власть, вязкий правительственный кризис имеет место в Италии. Всё это может привести к пересмотру политики и возникновению трений между основными европейцами – Францией, Германией, Италией, с одной стороны и Соединёнными Штатами и Великобританией, которые продолжают настаивать на очень жёсткой линии и расширении санкций, с другой. В этой ситуации малые, «новые» европейцы – Восточная и Центральная Европа – пытаются всячески поддерживать США и давить на своих больших европейских братьев. Посмотрим, как будет развиваться, прежде всего, экономическая ситуация и насколько у основных европейцев хватит воли и терпения продолжать такую жёсткую политику.

— Возможно, приближение холодов расставит точки над «i».

— Учитывая колоссальный уровень жары сейчас, которая тоже требует кондиционеров, электричества, ситуация становится катастрофической. Мы уже знаем, что в целом ряде европейских стран были установлены температурные рекорды.

— Что происходит сейчас в самих Соединённых Штатах? Пресса пишет о нарастающем недовольстве. Или республиканцы нагнетают?

— Революции не будет, а вот раздражение растёт. Причём довольно интересная ситуация: демократы сами паникуют и думают, как бы им избавиться от Байдена. Они считают, что он безнадёжен, и его уже откровенно сливает партийная верхушка, но понимает, что Харрис ещё хуже. Скорее всего, они будут терпеть Байдена, всё более ненавидя, в надежде, что в 2024 году им удастся найти более подходящего кандидата, чем Байден и Харрис.

Эта трагикомичная ситуация показала, что в последние два года Байден принял, по крайней мере, одно умное решение – выбрал Харрис в качестве вице-президента, прекрасно зная, что она собой представляет – неквалифицированна, чтобы быть даже вице-президентом. Поэтому демократы оказались в таком безысходном положении.

Экономика продолжает сдавать, все ждут рецессии. В этой ситуации, естественно, ожидается большая победа республиканцев в ноябре и провал демократов на выборах.  Увидим, как всё это будет развиваться дальше.

— А кто придёт к власти после выборов в Израиле?

— Это достаточно интересная интрига. С одной стороны, ясно, что Нетаньяху куда популярнее своих соперников, но сможет ли коалиция Ликуд набрать больше 60 мест в Кнессете – пока неясно. Это первая интрига – что будет с Нетаньяху. Вторая – кто пройдёт в Кнессет, а кто не пройдёт. Сейчас есть ощущение, что усиливаются позиции Бенни Ганса, а партия Нафтали Беннета – непонятно, наберёт ли необходимые 3%. Будет любопытно. Естественно, Нетаньяху рассматривается, как союзник Трампа – фигура во многом похожая на Трампа. Его оппоненты рассматриваются как более благоприятные кандидаты для демократической партии, для Байдена.

Израильская политика настолько сложна, поскольку мы имеем дело с однопалатным парламентом и упором на пропорциональное представительство, где очень трудно предугадать, что произойдёт в конце. Израильские выборы пройдут после американских, и это важно, поскольку серьёзная победа республиканцев усилит позиции Биби. Отсутствие такой победы может по нему ударить.

— Есть перспективы у Авигдора Либермана?

— Либерман, в целом, сторонник жёсткой линии. Он представлял интересы как раз русскоязычной диаспоры. Недавно выступил с предложением помочь людям в России обходить санкции, осуществлять переводы в израильские банки. Он активно работает с этой диаспорой и, думаю, что Либерман имеет свои каналы связи с Кремлём и, естественно, с Киевом. С точки зрения сегодняшнего кризиса, он – фигура, которая могла бы внести какой-то вклад в его решение. Кто же получит реальный успех на выборах –  увидим.

 

Интервью вела

Ольга Березовская,

cпециально для kommersantinfo.com

/Кишинёв –Тель-Авив – Нэшвилл/

Метки:
Предыдущая статья
Следующая статья