Make peace great again

Присуждение Нобелевской премии мира Дональду Трампу может оказаться не столь абсурдным, как многие полагают, считает сотрудница Отдела глобальной и европейской политики Фонда Эберта Ханна Кирхбергер.

Выступление перед Организацией Объединенных Наций обычно длится 15 минут. Президент США Дональд Трамп, однако, явно не обратил на это внимания: его речь на Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке 23 сентября заняла почти час. И, как всегда, американский президент оказался в центре внимания. Даже прибытие Трампа не обошлось без трудностей: эскалатор не работал, и президент вместе с первой леди внезапно были вынуждены подняться пешком. Он воспринял это как личное оскорбление и обвинил ООН в саботаже. Но в своей речи Трамп затронул еще множество тем.

Он обвинил ООН в финансировании «инвазии» мигрантов, вновь усомнился в существовании климатических изменений и назвал борьбу с изменением климата «величайшим обманом всех времен». Более того, Трамп резко критиковал ООН за то, что организация не справилась с ролью миротворца. В этом контексте он представил себя успешным «миротворцем» и заявил, что всего за семь месяцев ему удалось завершить семь конфликтов: между Камбоджей и Таиландом, Косово и Сербией, Конго и Руандой, Пакистаном и Индией, Израилем и Ираном, Египтом и Эфиопией, а также между Арменией и Азербайджаном.

Благодаря этим якобы достижениям Трамп считает себя достойным кандидатом на Нобелевскую премию мира и подчеркнул в своей речи, что «каждый» считает, что ему полагается эта награда. Хотя американский президент заверил, что для него важны не сами награды, а спасенные жизни, он уже долгое время активно обсуждает свою потенциальную номинацию и прилагает к этому значительные усилия. Так, в июле он звонил норвежскому министру финансов и бывшему генеральному секретарю НАТО Йенсу Столтенбергу, чтобы, среди прочего, узнать о возможности номинации на премию.

И не только сам Трамп считает себя перспективным кандидатом. Американский президент уже был предложен как кандидат на премию несколькими главами государств, в том числе премьер-министром Армении Николом Пашиняном, президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху. Даже его бывшая соперница на президентских выборах Хиллари Клинтон недавно заявила, что предложила бы Трампа на премию, если бы ему удалось добиться мира для Украины.

Нобелевская премия мира – самая престижная мировая награда за исключительные заслуги в деле мира и прав человека, вручается ежегодно с 1901 года 10 декабря Норвежским нобелевским комитетом в Осло. Среди лауреатов были как организации, так и отдельные личности. Например, Международный Красный Крест был награжден за гуманитарную работу во время двух мировых войн, а пакистанская правозащитница Малала Юсуфзай – за борьбу за право на образование для женщин и детей во всем мире.

И вот теперь Трамп претендует на Нобелевскую премию мира. Он не стал бы первым американским президентом, который получил награду, но присоединился бы к впечатляющему списку: Теодор Рузвельт, Вудро Вильсон, Джимми Картер и в 2009 году – Барак Обама. Последний получил премию менее чем через год после вступления в должность «за выдающиеся усилия по укреплению международной дипломатии и сотрудничества между народами». Уже тогда это решение вызвало критику, и даже ретроспективно оно выглядит спорным. Известно, что Обама на протяжении восьми лет в должности президента участвовал в военных конфликтах, широко применял дроны и отправлял войска в Сирию и Ирак, создавал списки для ликвидации целей за рубежом. Тем не менее, он получил премию, потому что внушал надежду на лучшее будущее. Дональд Трамп, который ведет личный крестовый поход против Обамы, едва ли может смириться с тем, что тот его обошел в наградах.

Присуждение Нобелевской премии мира Трампу, безусловно, вызвало бы споры – его «миротворческая деятельность» оставляет много вопросов. С одной стороны, Трамп склонен вмешиваться в уже завершающиеся переговоры и приписывать себе их успех, с другой – остается открытым вопрос об устойчивости его инициатив. К тому же за первые четыре года его президентства значительно увеличилось количество атак дронами, начатых еще при Обаме – более 2243 случаев. Деятельность Трампа как «миротворца» также резко контрастирует с его внутренней политикой: ограничения свободы слова, нападения и похищения людьми в масках на улицах, милитаризация гражданской сферы. Тем не менее, премия для Трампа не выглядит совсем уж невозможной, поскольку он культивирует образ активного миротворца с заметным успехом.

Присуждение премии Обаме в 2009 году уже показало, что Нобелевская премия мира не обязательно дается за исключительно безконфликтное президентство, а и за «предпринятые усилия». Тогда комитет хотел поддержать еще не завершившиеся процессы мира. С этой логикой Трамп тоже мог бы претендовать на премию. В отличие от других президентов США, при нем страна, по крайней мере, пока, не вторглась в чужое государство.

Для политика, который ставит признание превыше всего, премия могла бы стать стимулом для дальнейших дипломатических усилий. Отказывать Трампу в премии только потому, что он несимпатичен или – более аргументировано – потому что он лично и политически далеко не миролюбив, недостаточно. Среди бывших лауреатов также встречаются проблемные фигуры: например, Аун Сан Су Чжи, при которой в Мьянме проводились этнические чистки рохинджа, Менахем Бегин, лидер радикально-сионистской организации Иргун, получивший премию за участие в мирном соглашении между Израилем и Египтом, а также бывший епископ Восточного Тимора Карлуш Филипе Шименеш Белу, обвиняемый в изнасиловании, который в 1996 году получил премию «за усилия по справедливому и мирному разрешению конфликта в Восточном Тиморе». И это далеко не полный список спорных лауреатов.

Таким образом, вопрос, насколько Нобелевская премия мира отражает характер и намерения человека, остается открытым. На самом деле, премия является прежде всего символом надежды и дипломатической инициативы. Считают ли шансы Трампа на премию реальными или нет – его выступление перед ООН ясно показало, что он видит себя успешным посредником, которому эта награда полагается, и активно демонстрирует это на мировой арене. Присуждение премии Трампу может быть менее абсурдным, чем кажется. Нобелевская премия мира всегда была больше желанием, чем реальностью. C такой логикой французский президент Эммануэль Макрон также обратился к Трампу: только он может остановить войну в Газе и заслуживает за это премию.

В конце концов, возможно, не столь важно, кому именно присуждается премия, если благодаря этому достигается реальный мир. Так что, вручать награду?!

От редакции:

Мнение Ханны Кирхбергер звучит почти как политическая сатира, но в её иронии — тревожная точность времени. В мире, где границы между пропагандой, амбициями и реальной дипломатией стираются, сама идея Нобелевской премии мира становится зеркалом эпохи. Мы больше не ищем безупречных миротворцев, а ищем тех, кто способен хотя бы на время остановить хаос.

Трамп, каким бы противоречивым он ни был — продукт этой новой реальности. Его «Make peace great again» звучит дерзко, но, возможно, отражает усталость человечества от вечных войн и двойных стандартов. А, значит, вопрос, вынесенный в финал статьи — «вручать награду?» — уже не риторический. Это вопрос о том, что сегодня вообще считать миром.

Хотите больше? В нашем Telegram-канале — темы под грифом «не для всех»: нестандартные ракурсы, дополнительные материалы и аналитика без купюр.

Для этого потребуется сделать 3 шага в сторону незабываемой коллаборации!