ЕС, Приднестровье и «единый контур» — выбор, от которого нельзя уйти

В политике бывают темы, от которых можно уворачиваться годами, но однажды они становятся ключом ко всей повестке. Для Молдовы такой темой является Приднестровье. Можно вести переговоры о реформах, адаптировать законы под стандарты ЕС, повышать торговый оборот с Брюсселем, но без ответа на вопрос о границах всё это рискует остаться полуготовым проектом. И чем ближе заявленный срок вступления — 2030 год, тем яснее становится, что этот вопрос нельзя будет просто «вынести за скобки».

В Кишинёве всё чаще говорят о вступлении в Европейский союз уже к 2027 году. Это заявление звучит уверенно и даже вдохновляюще, но за ним стоит вопрос, который пока обходят и Брюссель, и власти, и молдавская оппозиция: каким образом Молдова собирается войти в ЕС без решения Приднестровского вопроса и без юридически оформленного единого контурa границ?

В европейской практике таких примеров почти нет. Кипр стал исключением, но и там Север остался непризнанным и фактически в «серой зоне» права, а сам ЕС живёт с этим грузом уже два десятилетия (см. Протокол № 10 к Акту о присоединении Кипра, предусматривающий приостановку действия acquis на территориях, находящихся вне контроля правительства). В случае Молдовы ситуация осложнена тем, что, в отличие от Кипра, Приднестровье имеет общую границу с Украиной, а значит, любое политическое решение по Тирасполю неминуемо цепляет и Киев, и Москву.

Сегодня власти Молдовы строят евроинтеграционную стратегию, как будто Приднестровье — это просто замороженный конфликт, который можно вынести за скобки. Но, если дойдёт до реальных переговоров о членстве, Брюссель встанет перед выбором: либо требовать единого юридического контура, либо копировать кипрский прецедент с его проблемами. И здесь мы подходим к точке, где любая договорённость по Украине автоматически затронет и Приднестровье. Если в какой-то момент произойдёт «архитектурный слом» — то есть, легальное закрепление новых границ между Киевом и Москвой — вопрос Приднестровья перестанет быть локальным и станет частью большого пакета по Восточной Европе. Это изменит весь контекст евроинтеграции Молдовы, потому что ЕС в таких условиях будет решать не только молдавскую задачу, но и формирование новой линии соприкосновения с Россией.

Если же ограничиться тактическими договорённостями — без пересмотра карт — Молдова получит шанс двигаться в ЕС при замороженном статусе Приднестровья, но в этом случае придётся принять и ограничения: невозможность в полной мере распространять европейское право на восточный берег Днестра, зависимость от политической воли Москвы и Киева, а, значит, сохранение уязвимости в сфере безопасности и энергетики.

Три сценария развития событий

Первый — кипрский. Молдова вступает в ЕС без решения по Приднестровью, с «серой зоной» на карте. Формально — членство и доступ к европейским программам, но де-факто — постоянная оговорка в договорах и проблемы в любой ситуации, где нужно единое правовое поле.

Второй — интеграционный. В рамках большой сделки по Украине и России Приднестровье возвращается в общий контур Молдовы, возможно, с широкой автономией и международными гарантиями. Это снимает юридические барьеры для членства, но требует тяжёлых переговоров и компромиссов с Тирасполем, Москвой и Киевом.

Третий — альтернативный курс. Переговоры по ЕС буксуют, и Кишинёв начинает строить модель «двух векторов»: углубление связей с ЕС по отдельным секторам (энергетика, транспорт, образование) без формального членства, сохраняя нейтральный статус и балансируя между Брюсселем и Москвой. Это даёт гибкость, но оставляет Молдову вне общего европейского принятия решений.

Реализм и сроки

2027 год выглядит крайне амбициозным и почти недостижимым сроком. Даже по ускоренной процедуре нужны 4–5 лет реформ. Кипрский сценарий теоретически возможен быстрее, но с постоянными юридическими оговорками. Интеграционный вариант зависит от хода войны в Украине, а альтернативный — от готовности ЕС развивать частичную интеграцию.

Аналитическое послесловие

На текущем этапе наиболее реалистичным выглядит кипрский вариант — он менее зависим от внешних развязок и сохраняет статус-кво, пусть и с издержками для правовой определённости. Интеграционный сценарий возможен только при крупном политико-правовом сдвиге вокруг Украины и наличии международных гарантий для всех сторон. Альтернативный курс остаётся рабочей линией в случае стагнации переговоров о членстве, когда Брюссель готов расширять сотрудничество по секторам, а Кишинёв — удерживать нейтралитет.

Баланс между этими вариантами подвижен и может быстро измениться под воздействием событий в регионе, поэтому оценки — это ориентиры, а не обещания и, тем более, не математические прогнозы.

Хотите больше? В нашем Telegram-канале — темы под грифом «не для всех»: нестандартные ракурсы, дополнительные материалы и аналитика без купюр.

Ваша добровольная поддержка проектов KI очень важна!