Европа ближе, а Молдова всё та же?

Три года назад Молдова подала заявку на вступление в Европейский союз и сегодня уже ведёт переговоры. Власти заявляют о системных реформах и серьёзной трансформации. Но что происходит на деле?

Вице-премьер по европейской интеграции Кристина Герасимов подаёт процесс переговоров как беспрецедентно быстрый — особенно в сравнении с балканскими странами. Действительно, страна получила статус кандидата менее чем через год после подачи заявки (в 2022 году) и начала переговоры в июне 2024-го. Более того, курс на европейскую интеграцию закреплён в Конституции — символическая, но важная отметка.

Герасимов подчёркивает: идёт масштабная юридическая сверка законодательства, вовлечены десятки государственных институтов. При этом она заявляет, что реформы уже дают плоды — в виде «энергетической независимости», улучшения доступа к цифровым госуслугам и сокращения бюрократии. Евросоюз, по её словам, подтверждает доверие через запуск масштабного «Плана роста для Молдовы».

Однако если выйти за рамки пресс-релизной риторики, возникает множество уточняющих вопросов.

Громкие заявления и сдержанный прогресс

Несмотря на создание Высшего совета прокуроров и принятие новых антикоррупционных законов, Молдова остаётся под пристальным мониторингом GRECO. Страна входит в число юрисдикций с «высоким риском коррупции». Продолжается проверка судей и прокуроров, но громкие дела — в частности, по беглым олигархам, а также расследование «кражи миллиарда» из банковской системы — по-прежнему не дали ощутимых результатов. Суды затягиваются, решения откладываются, а правовая реформа, как отмечают международные наблюдатели, буксует на фоне политизации и кадрового дефицита.

Сельское хозяйство, названное одним из продвинутых секторов, переживает острый кризис. Фермеры проводят акции протеста, жалуясь на нерешённые вопросы дотаций, логистики и импорта. В ряде регионов из-за отсутствия компенсаций простаивают поля. Евростандарты агрополитики — пока лишь на бумаге.

В образовании ситуация не менее тревожная: утечка кадров, низкие зарплаты, перегруженные программы, нехватка инвестиций. По оценке PISA (международного тестирования), уровень подготовки молдавских школьников остаётся значительно ниже среднего по ЕС.

Реформы государственного управления сопровождаются централизацией власти и обвинениями в давлении на оппозицию. Законодательные инициативы вызывают споры даже среди проевропейски настроенных экспертов. Попытки «обновить» органы власти зачастую приводят к кадровым конфликтам или обвинениям в кулуарных назначениях. Организации гражданского общества указывают на риски подрыва разделения властей.

Поддержка от ЕС с оговорками

ЕС, безусловно, продолжает поддерживать Молдову — как финансово, так и технически. План роста на €1,6 млрд, программы по реформе правосудия, энергетике, цифровизации — всё это часть пакета доверия. Однако в официальных отчётах Европейской комиссии и Совета Европы звучат предостережения: борьба с коррупцией недостаточна, судебная система не обеспечивает предсказуемости, свобода прессы под давлением, а политика — поляризована.

Румыния, Польша, Литва активно консультируют молдавские ведомства, но даже союзники признают: при нынешних темпах достичь критериев к 2027 году — задача почти невозможная.

Половина страны — в сомнении

На фоне заявлений о «безальтернативности» европейского курса игнорируется важный вопрос: как будут учтены интересы той части общества, которая не поддерживает интеграцию? Согласно опросам, уровень поддержки вступления в ЕС в зависимости от формулировки вопроса колеблется от 45 до 60%. Сельские регионы, часть пожилого населения и русскоязычные меньшинства нередко ощущают себя исключёнными из проевропейской повестки.

Пока что власти не предлагают механизмов примирения или включения этих групп в диалог. Углубление интеграции без внутреннего консенсуса рискует стать очередной точкой раскола.

Реформа сверху вниз или смена модели?

За пределами заявлений — неразрешённый конфликт между амбицией и реальностью. Страна с ВВП менее $10 млрд и демографическим кризисом полагается почти полностью на внешние вливания. В 2024 году международные партнёры покрыли более 60% дефицита бюджета. Молдова зависит от ЕС не только как от донора, но и как от архитектора институтов, кадрового донора и даже технического менеджера.

Такой уровень зависимости нельзя считать устойчивым. Без внутренней экономической базы, без способности к самостоятельной реализации реформ, страна рискует остаться вечно кандидатом, а не полноценным членом. Чтобы двигаться вперёд, нужно учиться зарабатывать: развивать логистику, экспорт переработанной продукции, цифровые сервисы, привлекать возврат мигрантов не только как источник денег, но и как носителей компетенций.

Но где найти управленцев, способных проектировать долгосрочные модели, внедрять их в регионах, реформировать без оглядки на электоральную лояльность? Это главный кадровый дефицит Молдовы — дефицит стратегов.

За словами — реальность

Молдова стоит на развилке. С одной стороны — официально заявленный курс на ЕС, поддержка международных партнёров, консенсус в правящей коалиции. С другой — нерешённые системные проблемы, зависимость от внешнего финансирования, политическая уязвимость и слабость институций.

На кого сегодня больше похожа Молдова: на Польшу и Эстонию, которые сами вытянули себя в ЕС? Или на Грецию и Болгарию, которые без постоянных вливаний ЕС не могут развиваться?

Ответ пока не в пользу первых. Чтобы изменить модель, стране нужно превратиться из потребителя помощи в производителя ценности — институциональной, экономической и кадровой. Для этого нужны не только законы, но и люди, способные воплощать реформы не под дудку грантов, а по внутреннему убеждению.

Евроинтеграция не может быть маркетинговым продуктом — только доказанным образом жизни.

Хотите поддержать изменения к лучшему в вашей стране? Участвуйте в них вместе с нами! Вы можете внести свой вклад в независимую журналистику.