Эта страна погружается в апокалипсис

Судан стремительно проваливается в бездну, которую на конференции Manama Dialogue немецкий министр иностранных дел Йоганн Вадефуль описал одним словом — апокалипсис. Иорданский коллега Айман Сафади, шокированный «гуманитарным кризисом нечеловеческих масштабов», признал: мир слишком долго закрывал глаза на происходящее. Слишком долго — и слишком тяжело теперь расплачиваться за это безразличие.

Эти слова были произнесены уже после того, как двадцать правительственных чиновников опубликовали совместное заявление, осуждающее зверства Rapid Security Forces (RSF) и союзных им ополчений в Эль-Фашере. Девять стран поддержали документ. Терминология предельно ясна: если доказательства подтвердятся, речь идет о военных преступлениях и преступлениях против человечности.

30 октября Совбез ООН осудил нападение и его последствия, а спустя несколько дней Международный уголовный суд запустил расследование.

Предупреждения были — реакции не было

Масштаб трагедии не возник внезапно. Месяцами эксперты били тревогу: если после полуторагодичной осады падет Эль-Фашер, мир увидит новый виток массовых убийств. Фактически это было предупреждение о геноциде, и оно оказалось проигнорировано.

Когда журналистам удавалось попасть в Судан, материалы появлялись, но не вызывали возмущения, необходимого для политического давления. Уже в самом начале войны RSF провели этнические чистки в городе Эль-Генине, где жертвами стали до 15 тысяч представителей народа массалит. Сегодня под ударом — другая неарабская группа, загава.

RSF — прямой наследник «Джанджавид», группировки, ответственной за геноцид в Дарфуре в начале 2000-х. Судьба ее лидеров — горькое напоминание о медлительности международного правосудия. Командир Али Абд-аль-Рахман получил приговор лишь в октябре 2025 года — спустя два десятилетия после преступлений. Диктатор Омар аль-Башир стал первым действующим главой государства, обвиненным МУС в геноциде, еще в 2010 году. Но это не остановило цикл насилия.

Когда-то о Дарфуре говорил весь мир — в том числе благодаря людям уровня Джорджа Клуни и Мии Фэрроу. Сегодня Судан исчез с мирового радара. Его затмили Украина и последовавшая за атакой ХАМАС война в Газе.

Кто может остановить войну?

Парадоксально, но шанс на перемирие связывают с Дональдом Трампом, который поставил себе целью добиться прекращения войны в Судане. США создали формат Quad — вместе с Египтом, Саудовской Аравией и ОАЭ, странами, поддерживающими противоположные стороны конфликта.

Quad предложил пять условий:

– сохранение территориальной целостности Судана;

– приоритет дипломатии над оружием;

– гумдоступ и защита мирных жителей;

– прекращение поставок оружия;

– инклюзивный переход к гражданскому правлению после трехмесячного перемирия.

Но есть сомнения, что государства, не практикующие политическую инклюзивность у себя, смогут обеспечить ее в Судане. А также сомнения, что Трамп способен удержать мир даже при достижении паузы в войне.

Замкнутый круг суданской истории

Чтобы разорвать этот узел, нужно понимать историю Судана. А она — сплошной цикл попыток и провалов. С 1956 года страна живет по одному сценарию: короткие всплески демократии сменяются военными переворотами, а власть возвращается к тем же элитам, неспособным построить государство с работающими институтами.

Армия традиционно считает себя не инструментом государства, а его «охранником». Периферии маргинализированы, политический центр доминирует — как результат, страна за десятилетия пережила почти непрерывную череду гражданских войн.

Отделение Южного Судана в 2011 году — лишь кульминация того, что тянулось полвека. И корень всех конфликтов один: несправедливое распределение власти и богатства, провал в создании инклюзивной модели гражданства.

Судан разрывают множественные армии

Государственные институты рассыпались. В стране возникла эпоха «частных армий» — каждый политический игрок имеет свои вооруженные силы. Монополия на легитимное применение силы исчезла.

«Эту проблему невозможно решить военным путем. Ни одна сторона не одержит полной победы», — предупреждал бывший премьер Абдалла Хамдок.

Гражданские организации, остающиеся опорой общества, считают нынешний конфликт прямым продолжением переворота 2021 года, когда армия и RSF вместе разрушили переходное правительство, созданное после революции 2019-го.

Миру пора действовать

Судан не спасет локальное перемирие. Стране нужен полноценный национальный проект восстановления:

– объединенная армия под контролем гражданских;

– настоящая переходная юстиция;

– инклюзивный демократический процесс.

Это вопрос не только для Судана — испытание для международного сообщества.

Европе и особенно Германии необходимо активизироваться. Поддержка Quad — обязательна, но недостаточна. ЕС должен выработать собственную инициативу с четкими приоритетами: усиление давления для соблюдения эмбарго на оружие и резкое увеличение гуманитарной помощи.

Сейчас — последний момент, чтобы попытаться предотвратить дальнейшую катастрофу.

Ахим Фогт, 

глава офиса Фонда им. Эберта (FES) в Уганде

и суданского проекта FES

P.S. Ситуация в Судане — один из самых недооцененных кризисов современности. Мы будем следить за развитием событий и поддерживать внимание читателей к этой трагедии, которая требует международной ответственности, а не очередного молчания.

Хотите больше? В нашем Telegram-канале — темы под грифом «не для всех»: нестандартные ракурсы, дополнительные материалы и аналитика без купюр.

Для этого потребуется сделать 3 шага в сторону незабываемой коллаборации!