Гордиев узел уже разрублен

Почему Россия начала спецоперацию в Украине, и как по ее окончанию будут строиться отношения РФ, Китая и Европы? Профессор, политолог, эксперт в области геополитики Оскар Крейчи (Чехия) считает, что ситуация на востоке Европы изменилась.

— Господин Крейчи, в вашей недавней статье «Первая или последняя война?» вы обошли вниманием позицию Китая в отношении российской спецоперации в Украине. Какие на самом деле отношения сейчас связывают Россию и Китай? Китай воздерживается от любого вида поддержки операции, но, как ожидается, может оказать экономическую помощь России.

— В Риме прошла встреча советника президента США по вопросам национальной безопасности Джейка Салливана и Яна Цзечи, члена политбюро КП Китая, которого считают одним из тех, кто определяет китайскую внешнюю политику. Насколько мне известно, представитель США сделал акцент на проблеме Украины, а китайский руководитель отметил вредоносность санкций. Китайская позиция с начала боев на Украине неизменна и базируется преимущественно на двух тезисах. Во-первых, нужно решить проблему как можно быстрее дипломатическим путем, с учетом того, что у любого государства есть право на безопасность. Второй тезис предполагает понимание российских опасений в связи с расширением НАТО на восток.

Китай в этом конфликте находится в более выгодной позиции, чем любая другая держава. Он оказывает гуманитарную помощь Украине и при этом требует объяснить, почему Пентагон заправляет там биологическими лабораториями. При этом Китай делает ставку на собственный рост в хаотичном мире: за первые два месяца эта страна достигла 7,5% роста промышленности.

— Какими будут результаты визита чешского и польского премьеров в Киев?

— Это жест, а жесты — часть политики. Остановить бои визит мог бы только в том случае, если бы эти премьеры после бесед с Киевом приступили к переговорам с Москвой. Тогда жест стал бы вкладом в мир. Но Прага отказалась от позиции переговорщика еще несколько месяцев назад. А Киеву нельзя забывать, что, помимо вопросов насчет восточной границы Украины, кое-кто может поднять вопрос о границе западной.

— Движение STAN в своем постановлении просит о постоянном присутствии войск НАТО на нашей территории. Как вы оцениваете это обращение? Будет ли просьба удовлетворена?

— Российская спецоперация в Украине дала волю прежде скрываемым желаниям тех, кто является сторонником силовых решений проблем. Рост расходов на оборону и размещение войск НАТО, а точнее сказать Соединенных Штатов, — одно из таких желаний. Я не думаю, что увеличение числа баз, как потенциальных целей вооруженных нападений, поспособствует безопасности Чехии. Ее может повысить только разумная дипломатия, а не рост напряженности.

— Можно ли понимать шаг Путина как отказ от отношений с Западом и ставку на Китай? Уже говорят о том, что китайцы превратят его в своего Лукашенко.

 — С тех пор, как войска НАТО в 1999 году бомбили Югославию, Москва постепенно теряла доверие к Западу. Западные дипломаты улыбались, а альянс тем временем расширялся, происходили цветные революции, шло вооружение. Я не знаю, какие у Владимира Путина намерения, но он точно не стремится кому-то подчиняться.

Скажу так: переворот в Киеве в 2014 году, в том числе, помешал Украине вступить в Евразийский экономический союз. Если представить это объединение с Украиной в составе, то это более 200 миллионов человек. Такое объединение могло бы стать конкурентоспособным в мировой гонке.

— Касательно теорий о том, что двигало Путиным, и что он якобы ни с кем не проконсультировался о начале операции: к какой версии событий в последние часы перед ее началом вы склонялись?

— Я отношусь к тем, кто до последней минуты не верил, что это произойдет. Сегодня я вижу сигналы о ее подготовке: признание Москвой восставших республик, эвакуация людей из зоны Донбасса и, главное, провал на переговорах с США о гарантиях безопасности, а также публичные заявления Джо Байдена о том, что армия США не будет защищать Украину. Все это я считаю подготовкой. Начало спецоперации не было безумным порывом. Это — хорошо продуманный шаг.

— Если в момент мирных переговоров у Путина в руках будет большая часть Украины, чего он может добиться, «нейтрализуя» её?

 — Я не вижу ни одного реального фактора, который предотвратил бы поражение украинской армии. У российской армии большое преимущество на поле боя и большие резервы. Медленное продвижение российской армии объясняется, по-видимому, тремя причинами. Во-первых, это желание предотвратить большие потери среди собственных солдат и мирных жителей. Во-вторых, вероятно, неожиданно установленный факт, что украинская армия не рассыпалась, а в русскоязычных областях не начались восстания. Третья причина медленного продвижения российской армии заключается, вероятно, в желании защитить тыл продвигающихся войск от партизан. Но, как кажется сейчас, гордиев узел в виде спора о членстве Украины в НАТО уже разрублен. Геополитическая ситуация на востоке Европы изменилась.

— Сожгла ли Россия окончательно все мосты даже к тем западным лидерам, которые ей симпатизировали? Я имею в виду, прежде всего, лидеров Германии и Франции.

— Коллективный Запад пока действует осторожно. Заметно, что страны занимают разные позиции. Лидеры Франции и Германии действуют с мыслью о том, что все в Украине однажды закончится, и Европе придется уживаться с Россией. Однобоко и эмоционально отреагировали только некоторые страны с минимальной ответственностью.

— Франс Тиммерманс мечтает о том, чтобы использовать сложившуюся ситуацию для очередного мощного рывка в реализации «Зеленого курса». С другой стороны, консерваторы утверждают, что с ним  покончено. Кто ближе к реальности?

— Пока исход этого спора неясен. В ЕС уже были налажены потоки денег, выделяемых на «Зеленый курс», и те, кому они доставались, так просто не сдадутся. В борьбе разума и денег Брюссель, как правило, встает на сторону денег. Но теперь кое-что изменилось. Сторонники «Зеленого курса» отныне борются за кучу денег не только с разумом, но и с представителями военно-промышленного комплекса. Это больше похоже на выбор из двух зол.