Афера века

Похоже, тема газа – дамоклов меч, нависший над нынешним Правительством РМ, никак не определившимся со стратегией расчетов с РФ за голубое топливо и способным лишь на хаотичные тактические шаги, за которыми, впрочем, проглядывает вполне определенный алгоритм. И он отнюдь не согревает граждан Молдовы. Однако нашу локальную проблему без сомнения можно облегчить при соответствующем подходе к взаимоотношениям РМ и РФ. Особенно, увидев ситуацию в энергетической сфере дальше собственного носа, как это сделал предприниматель, председатель Совета директоров концерна «Релиз» Дмитрий Лекух.

— Ценовое ралли на так называемых спотовых газовых рынках старого континента, конечно, поражает даже самое закаленное воображение. Причем не только у опытных трейдеров и, что называется, «людей из отрасли», бизнеса и/или политики, но и у вполне себе рядовых бюргеров, которых, в общем-то, не так просто чем-нибудь поразить, за исключением состояния их собственного кошелька. Кто же на самом деле сломал газовый рынок Евросоюза?

Если еще в первой половине августа прошлого года фьючерсы на поставку голубого топлива торговались в Европе порядка $515–530 (что, в общем, для европейских рынков тоже довольно дорого), то уже к концу сентября этого же года они подорожали более чем вдвое, после чего вообще сошли с ума. Так, к примеру, ноябрьские фьючерсы по индексу голландского TTF (самого ликвидного, хотя и очевидно «уходящего» из-за падения собственной добычи на месторождении в Гронингене европейского хаба, на который ориентируются все спотовые цены в Европе) на бирже зафиксировали $1937 за тысячу кубометров. Затем, после выступления Путина на совещании по энергетике в Москве, последовал так называемый откат: цены упали почти в два раза, ниже тысячи долларов. После чего снова начали потихоньку расти — явление на фоне продолжающейся турбулентности, скорее, закономерное — добравшись к 21 декабря до исторического максимума в 2190,4 доллара за тысячу кубометров.

Что тут можно сказать? — Это безумное ценовое ралли, которое происходит на газовых рынках старого континента, Европа полностью заслужила своим безрассудным поведением, тут не поспоришь. Я бы даже сказал, весьма странно, что это ралли не случилось раньше. При этом шли к нынешнему катастрофическому энергодефициту европейские рынки довольно уверенно, поступательно и целенаправленно — и вопрос тут далеко не только в вымораживании не столь давно, но, все же, законченного хотя бы «в железе» газопровода Nord Stream 2. Который, безусловно, уже давно мог бы снять как минимум текущее оперативное напряжение и спокойно качать российский природный газ на энергодефицитные европейские рынки, вместо того, чтобы с не до конца ясными пока что перспективами продолжать проходить в европейских бюрократических коридорах «процедуру процесса сертификации». И не только в чуть ли не насильственном переводе большинства европейских посредников на контракты с поставщиками, в том числе с протестовавшим российским «Газпромом», с безумной привязкой текущей цены не к проверенной «нефтяной формуле», а к спекулятивно-биржевым, «спотовым» ценам. Хотя и, безусловно, воплощенные в реальные европейские энергетические практики, не совсем, мягко говоря, здоровые фантазии бывшего еврокомиссара по энергетике Андриса Пиебалгса и его группы советников — по странному стечению обстоятельств в основном из покинувшей ЕС Великобритании — тоже в текущем энергетическом кризисе в Европе если не сыграли свою яркую роль, то, по крайней мере, расцветили его весьма незаурядными красками.

Но все эти прекрасные подробности — только вишенки на торте. Фундаментальные причины нынешнего энергетического кризиса, начинавшегося как явление довольно локальное, к тому же еще и «идеологическое», связанное с противостоянием «русскому газу», и неожиданно ставшего триггером к запуску очень серьезных процессов, все-таки лежат в несколько иной области.

Их много, но нам бы хотелось остановиться на двух важнейших, на наш взгляд, аспектах: стратегии «зеленого перехода», при внимательном рассмотрении все больше напоминающего в своем нынешнем виде аферу века, и очевидном фундаментальном сбое «рыночных механизмов», прежде всего хваленых «механизмов биржевой торговли», не сумевших элементарно спрогнозировать и купировать бурный рост потребления энергоносителей на фоне выхода мировой экономики из пандемии COVID-19. Хотя, по сути, это задача даже не для матерых биржевых аналитиков, а для сопливого студента второго курса экономического вуза — но и таких, видимо, не нашлось.

И на самом деле это совсем не смешно. Речь идет о нарушении работы фундаментального механизма, на котором строится вся нынешняя социально-экономическая модель. На котором, кстати, строилась убежденность и наших туземных либерал-экономистов в том, что «рынок все порешает»: прогнозировать при таком обилии «исходного материала» взрывной рост спроса на энергоносители «рыночные механизмы» были просто обязаны, иначе зачем они нужны. Но, мягко говоря, не справились, что, помимо всего прочего, свидетельствует о признаках начала кризиса куда более серьезного и грозного, чем любой, даже самый болезненный, «энергодефицит». Речь идет все-таки о вещах куда более фундаментальных.

С «глобальным зеленым энергетическим переходом», под который была вынесена с европейских рынков частично атомная (кроме Франции) и почти повсюду в Европе угольная генерация, дело обстоит все-таки немного проще. Если отбросить всю словесную шелуху, которую несут с трибун многочисленные адепты «зеленой революции» вроде Греты Тунберг, то можно смело констатировать следующее: в настоящее время, на нынешнем технологическом цикле, технологии, которые могли бы позволить осуществить этот самый переход, отсутствуют просто физически. Чего, кстати, не отрицают и сами сторонники перехода. Даже если всю Европу покрыть ветряками и солнечными батареями, снеся все города и уничтожив пахотные земли, то энергии, ими вырабатываемой, все равно не хватит, даже чтобы просто обеспечить нынешний уровень потребления.

В принципе, это такой своеобразный, классический, типовой «венчурный проект», когда «рынок формирует запрос» на определенные технологии. Инвесторы вкладывают деньги. А «технологии» изобретаются, что называется, «по дороге». Или не изобретаются (по статистике, из венчурных проектов осуществляется в среднем только один из трех — именно поэтому там такие сверхприбыли для инвесторов), но это уже с точки зрения «финансового блока» не так важно: стоимость инвестиционной программы по «зеленому переходу» весит, по разным оценкам, от $83 до $96 трлн. Еще раз, по буквам: от 83 до 96 триллионов (!) долларов. Вполне достаточно к освоению даже при заведомо отрицательном результате проекта, честно говоря.

И вот именно комбинация этих фундаментальных факторов, наслоившихся, как водится, на подчеркнутую текущую глупость и недееспособность европейской экономической бюрократии (тут тебе вся красота: и биржевая торговля «спотами», и «примораживание» спасительного, по сути, хотя бы на какое-то время, «Северного потока — 2») и привела к нынешнему ценовому ралли, превратившемуся в самые настоящие американские горки на европейских рынках. Над чем, конечно, можно было бы и посмеяться, как над временной флуктуацией, которая через какое-то время будет отрегулирована классическими рыночными механизмами. Просто, как показано выше, рынок правильно регулирует мировую экономику далеко не всегда.

Как бы нынешняя, энергетическая пока еще, турбулентность не пошла — а первые грозные признаки этого уже, к сожалению, очевидны — по всей цепочке товаров и услуг. И не втянула нас в воронку того самого системного экономического кризиса, который может нести черты самой настоящей глобальной катастрофы, и который прогнозируется наиболее прагматичными экономистами при нынешних трендах, к сожалению, как неизбежный, уже довольно давно.