Виктор Жосу: «Молдова – меж двух огней»

Поспешность и непрозрачность решения Европарламента и саммита ЕС о предоставлении нашей стране статуса кандидата в члены Евросоюза вызывает настороженность в обществе. Насколько оправданы эти опасения? Политолог, экс депутат Парламента Республики Молдова Виктор Жосу детализирует геополитическую картину в европейском регионе, указывая на факторы, способствующие эскалации напряженности.

— Виктор Иванович, как вы оцениваете нынешний этап военных  действий  в Украине? Сколько еще времени может продлиться активная фаза конфликта?

— Как человек невоенный, могу судить только по той информации из интернета, которой более-менее доверяю. На территории Донбасса идут тяжелые бои, потери несут обе стороны, но при этом военные потери украинской стороны на порядок больше, чем российской. Очевидно превосходство России в воздухе, в ракетно-артиллерийской составляющей. Да и боевая подготовка, оснащенность современным вооружением и моральный дух у российских военных выше, хотя украинцам не откажешь в стремлении сопротивляться. Медленно, но российские войска, совместно с бойцами «ЛДНР» (кавычки – Ред.), продвигаются на запад, освобождая (или занимая) один за другим населённые пункты восточного региона, который, что для меня тоже очевидно, в состав Украины уже не вернется. Как не будут украинскими Крым, Херсонская и часть Запорожской области. Это – по состоянию на сегодня. Что будет дальше, какие еще территориальные потери принесет Украине завтрашний день – говорить преждевременно. Хотя, что значат территориальные потери по сравнению с потерями человеческих жизней?!
Можно долго рассуждать и спорить о причинах этой войны, но я для себя давно определил главную причину всех территориальных конфликтов на пространстве бывшего СССР –  национализм. И хотя сами националисты повсюду винят в этих конфликтах Российскую Федерацию, мы видим, что в тех новых независимых государствах, где власти сумели свести на нет вспыхнувшие на рубеже 80-90-х годов прошлого века волны национализма, территориальные потери оказались незначительными или их совсем нет. Там же, где он взял верх – возникли проблемы. Речь о Грузии, Украине и Молдавии.
В Республике Молдова конфликты удалось или разрешить (создание в 1994 году Гагаузской автономии), или заморозить (Приднестровье). Грузия в результате войны 2008 года окончательно потеряла Абхазию и Южную Осетию. А в Украине национализм спровоцировал нынешнюю войну, которая началась весной 2014 года на Донбассе, как локальная и гражданская, а в феврале 2022 переросла в полномасштабную и межгосударственную.
Как долго она может продлиться, будет зависеть от многих факторов. Но главным из них я бы выделил способность и готовность украинцев сопротивляться дальнейшему наступлению российских войск. Причем фактор готовности поставил бы на первое место, потому что коллективный Запад продолжит накачивать Украину вооружениями. Его роль в этом тоже понятна: для Запада важно, чтобы война длилась «до последнего украинца», в надежде, что она ослабит Россию – для него главная цель заключается именно в этом.
Неслучайно на саммите НАТО в Мадриде уже в первый день прозвучало, что Украина должна решить конфликт с Россией только на поле боя. Об этом заявил премьер-министр Бельгии Александер Де Кроо. Вот его слова: «У нас уже была возможность переговорить с президентом Зеленским. Очень важно продолжать говорить с ним, подчеркивая, что война может быть выиграна только на поле боя». И добавил, что НАТО будет продолжать поддерживать украинского лидера и население страны для их победы военным путем.
Но в военном деле, как и в любом другом, в итоге всё решают люди. Так что, время покажет.

— Можно ли сказать, что вероятность распространения военных действий в Украине на территорию Молдовы существенно снизилась?

— Лично я с самого начала рассматривал такую вероятность как крайне низкую. На территории Республики Молдова сегодня нет объектов военной инфраструктуры, которые могли бы угрожать безопасности Российской Федерации. У нас нет ни центров подготовки военных для ведения боевых действий с Россией, ни складов для завозимых с Запада вооружений, предназначенных для использования на театре боевых действий. Их нет сегодня, и я очень надеюсь, что они не появятся завтра.

Рассуждая гипотетически, единственной угрозой для себя, которую Москва могла бы расценить как таковую, может стать угроза жизни и здоровью российских военнослужащих из состава миротворческих сил на Днестре из так называемой Ограниченной группировки российских войск, расположенной в Приднестровье. Но такая угроза, опять же, гипотетически, может возникнуть только вследствие какой-нибудь провокации против этих военнослужащих. Чего – и в этом я уверен – ни в малейшей мере не желает в Молдове никто, включая нынешнюю прозападную власть.
Другой вопрос, что ситуация не стоит на месте. По мере продвижения российских войск на запад и в случае занятия ими граничащей с нами Одесской области, Республика Молдова может оказаться втянутой – даже помимо воли ее властей, не говоря уж о народе – в чужую геополитическую игру. А какой может стать эволюция военных действий в таком случае, как решит действовать при подобном сценарии та же Россия – опять же можно только гадать.

— Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию в Приднестровье?

— В целом – как напряженную, что понятно в свете идущей войны в сопредельной с ним Украине, но стабильную и спокойную. Непризнанный тираспольский режим, точно так же, как и признанная кишиневская власть, желает сохранения мира.
Устраиваемые время от времени на территории Приднестровья непонятно кем единичные провокации, с использованием то гранатомета, то легких взрывных устройств, напоминают скорее имитацию. Все они, к счастью, обходятся без человеческих жертв, и кто и зачем их организует – тоже непонятно. Да по большому счету и неважно, потому что на изменение ситуации на левом берегу Днестра они не влияют.

— Какие перспективы открываются для Молдовы после мадридского саммита НАТО?

— Из декларации саммита следует вывод, что лидеры НАТО договорились усилить адресную политическую и практическую поддержку Республики Молдова, Грузии, Боснии и Герцеговины, а также ряда других стран из числа так называемых партнеров. Собственно, саммит лишь документально закрепил то, что уже звучало из уст различных заокеанских и западноевропейских высокопоставленных персон, которые в последние месяцы посещали Кишинев. Речь шла о повышении обороноспособности нашей страны, при этом каких-либо уточнений не делалось, потому, что конкретно имеется в виду, пока неясно. Руководство молдавским Минобороны говорит о некой предстоящей «модернизации Национальной армии», но тоже не раскрывает деталей. Возможно, само их пока не знает.
Но когда мы говорим о Молдове в контексте НАТО, нужно иметь в виду даже не столько нашу небольшую страну, сколько соседнюю Румынию, которая с 2004 года является членом Североатлантического альянса. На ее территории расположены американские объекты ПРО, которые Россия расценивает как наступательные, то есть, угрожающие ей. А поскольку на мадридском саммите принято решение наращивать боевой потенциал на восточных границах НАТО, надо полагать, что и Российская Федерация в долгу не останется.
Другими словами, и с той, и с другой стороны идёт эскалация противостояния, стороны наращивают ракетные вооружения, которые направлены друг против друга, а, в связи с этим, какая перспектива может открываться для Молдовы? При нежелательном исходе событий, самая печальная – оказаться между двух огней.

— По вашим оценкам, насколько приемлемые условия обретения статуса кандидата в ЕС поставили Молдове и каковы перспективы вступления страны в эту организацию?

— Реальных перспектив для принятия Республики Молдова в состав ЕС как не было до получения ею статуса страны-кандидата, так нет и после его присуждения. Когда заходит речь о членстве в ЕС, то все – начиная с брюссельских евробюрократов и заканчивая нашими проевропейскими властями – говорят о целом ряде условий. Они зафиксированы в соответствующих документах, подписанных сторонами, эти условия молдаване должны выполнить, прежде чем их примут в состав этого престижного клуба. Престижного – с точки зрения сторонников евроинтеграции, а их сегодня лишь немногим более половины сильно расколотого молдавского общества, потому что другая его часть в ЕС отнюдь не стремится, скорее наоборот, мечтает оказаться в составе РФ.
Речь идет о реформах в самых разных областях, в первую очередь – в юстиции, о борьбе с коррупцией и так далее. И если всё это не рассматривать лишь как пустые декларации о намерениях, то следует признать, что для молдавского политического класса эти условия невыполнимы. Просто некому сегодня реформы проводить так, чтобы они привели к позитивным изменениям. Неприятная констатация, но такова наша реальность.
Откровенно говоря, и это ни для кого не секрет, если бы не война в Украине и не принятое из-за этого Западом  решение предоставить ей статус кандидата в члены ЕС без предварительного изучения соответствия тем же копенгагенским критериям – что конкретно уже сделано, что еще предстоит сделать – не встал бы и вопрос о предоставлении аналогичного статуса Республике Молдова. Во всяком случае, в 2022 году не встал бы точно, до 24 февраля ничего подобного в повестке Брюсселя не фигурировало.

Можно расценивать историю с кандидатством, как своего рода бонус, причем – выданный авансом за компанию. Реальных заслуг молдавских властей в этом нет, решение носит исключительно геополитический характер. Исходя из того же геополитического интереса, в предоставлении статуса кандидата в члены ЕС было отказано Грузии, хотя по части проведенных в этой стране реформ, она значительно опередила ту же Молдову.
Но с другой стороны, для молдавских властей полученный статус  открывает новые возможности. В частности, доступ к новым европейским фондам – для кандидата в члены ЕС они на порядок весомей, чем для страны в статусе восточного соседа. Но, опять же, встанет вопрос об эффективности использования фондов, а в отношении этого вопроса, когда речь заходит о возможных результатах, у многих наших экспертов есть большие сомнения.

— Насколько реальна угроза ядерной войны и вовлечения стран НАТО в войну в Украине?

— Насчет угрозы ядерной войны отвечу так: сегодня она выше, чем в период холодной войны. Тогда между властями СССР и США хотя бы существовала коммуникация, тогда как сегодня такой коммуникации между Кремлем и Белым домом нет.
Что касается вовлечения стран НАТО в войну в Украине, то оно вполне реализуется уже сегодня. Речь не только о финансировании Североатлантическим альянсом этой войны, не только о поставках странами НАТО разного вида вооружений для использования их украинской армией в боевых действиях, но и об участии в боях военнослужащих из целого ряда государств — членов альянса, пусть и не в составе регулярных воинских подразделений этих стран. Кроме того, некоторые члены НАТО – США, Великобритания – участвуют в разведывательных и контрразведывательных операциях, проводимых украинскими спецслужбами, часто координируют эти операции.
Возможна ли эскалация натовского вовлечения? Полагаю, что да. В случае продвижения российских войск на территорию центральной Украины, занятия ими Черноморского побережья – Николаевской и Одесской областей – НАТО также будет наращивать свою поддержку киевским властям.
Конечно, любые войны рано или поздно заканчиваются. Но реальных предпосылок для скорого окончания этой войны я лично не вижу. К сожалению, пока поводов для оптимистичных выводов не наблюдается.