Почему при нынешнем изобилии стоматологических клиник в Молдове поиск хорошего дантиста по-прежнему остается проблемой? На чем строится доверие между врачом и пациентом любого возраста? Как открыть хорошую стоматологию, которую будут любить и дети, и взрослые? Какие подводные камни могут встретиться на этом нелегком пути?
Ответ на эти и другие вопросы дает основатель клиники «MonBlanc» Константин Левински. Левински – высококлассный врач-стоматолог с очень специфичной специализацией и международным опытом в области передовой интегрированной стоматологии. Он реализует уникальную «Кранио-мандибулярную концепцию и кранио-позвоночную CR». А также получил углубленные знания в Венской школе междисциплинарных исследований, и является сертифицированным специалистом в сегменте «Функции и дисфункции жевательного органа».
Для непосвященного читателя, далекого от специфической терминологии, Константин доходчиво объясняет, в чем заключается новаторство концепции клиники и специфика индивидуального подхода. Особо впечатляют результаты работы специалистов «MonBlanc», гарантирующие здоровье зубов на долгие 15 лет!
— Константин, я уже поняла, что ваша клиника кардинально отличается от других стоматологических центров Молдовы целостным подходом к лечению, а не оказанием точечных услуг – поставить пломбу, коронку, удалить зубной камень, установить брекеты и так далее. Что же такое «Кранио-мандибулярная концепция и кранио-позвоночная CR»?
— Для нас превыше всего – качество. А профессиональные знания и инновации – это наше ключевое преимущество в стоматологической сфере. Мы ставим потребности каждого пациента во главу угла и движемся путем постоянного саморазвития и совершенствования.
К примеру, у пациента болит зуб. Мы делаем фотодиагностику, а потом собираем анамнез: как и когда появилась боль, какой стороной пациент жуёт, болит или нет у него голова. Общее его состояние проясняет причину проблемы. На снимках показываем пациенту, как функционирует жевательный аппарат. Есть верхняя, стабильная челюсть, и есть нижняя – висячая и подвижная. У человека есть ещё два сустава – temporomandibular. Когда челюсть открывается и закрывается, между костями есть хрящ, который не позволяет им тереться друг о друга. Если же кости пересекаются, голова начинает болеть очень сильно. Их позиция должна быть по центру. Чтобы это произошло, боковые зубы должны бы
Вряд ли вы обращали внимание на то, что в здоровом состоянии у боковых и передней групп зубов при смыкании верхние прикрывают только третью часть нижних. Между ними не должно быть контакта, должно быть пространство – 2 миллиметра. Весь упор должен быть только по бокам. Как боковые зубы должны встречаться? Во-первых, верхние должны чуть-чуть защищать нижние. Они не должны кусать щёки во время еды. Нижние защищают язык, чтобы он не цеплялся во время еды или разговора. Каждый зуб должен встречаться с двумя, с целью ослабить нагрузку.
Вот так формируется наша челюсть, в замки между верхней и нижней частью. Они необходимы, чтобы сохранить функциональную комнату для языка. Если верхняя челюсть идёт назад, смещается и дыхательная система. Функционал языка уменьшается, а комната внутри горла, наоборот, увеличивается, что приводит к сокращению дыхательной системы. Начинаются головные боли, давление, удушье посреди ночи. Всю анатомию долго пересказывать, но вы уже поняли, что точечным воздействием такие проблемы не решить. А наша задача – вернуть пациенту здоровье.
— Это вы рассказываете о причинах, которые влияют на общее состояние здоровья, но, очевидно, они вызваны какими-то травмами или врождёнными дефектами?
— Нет. Когда люди теряют зубы, ухудшается состояние челюсти и наступает дисфункция. Только при полной реабилитации рта восстановится кровообращение дыхательной системы. Мигрень, болезни сердца, пищеварительного тракта тоже могут возникнуть по этой причине.
— Пережёвывать человек тоже нормально не сможет?
— Да, но попозже.
— К вам часто обращаются пациенты с такими нарушениями?
— Когда люди впервые приходят, то о них не знают или не связывают их со стоматологическим источником.
— То есть, вы их просвещаете? По сути, открываете им Америку, объяснив, что проблема более глубинная и установкой пломбы ее не решить, иначе она будет возвращаться снова и снова?
— Совершенно верно. Всё это мы делаем в случае, если у пациента есть вышеперечисленные симптомы. Если же системно человек здоров, и ему нужна только пломба – поставим и отпустим. Целостный подход в диагностике мы применяем ко всем, а комплексное лечение – по необходимости. Оно касается людей, теряющих зубы или уже много лет ходивших без зубов. Когда они просят вставить им зубы, у них уже наблюдаются проблемы со здоровьем. В таком случае, как вы поняли, нужно вставить их таким образом, чтобы облегчить другие физиологические процессы.
— Для постановки диагноза нужна какая-то особая аппаратура?
— Нет. Снимки и томография – этого достаточно. Если я вижу что-нибудь ещё, выбивающееся из нормы, даю пациенту направление на анализ крови.
— У вас действительно инновационный подход и эксклюзивное лечение. Все мы периодически обращаемся за стоматологической помощью, однако о функциональной стоматологии в Кишиневе я слышу впервые.
— Работа только с зубами – общепринятый подход не только в Молдове, но и в других странах мира. Назначение стоматологии – подарить человеку красивые здоровые зубы. Мы в нашей клинике смотрим комплексно. Объясню, почему. Допустим, пациентка жевала только левой стороной на протяжении пяти лет. Как вы думаете, её челюсть будет ровной, если левая сторона в мышечном напряжении, а правая сторона в процессе не участвует? Сначала надо выровнять челюсть, а потом начинать восстанавливать зубы. У нас тоже есть пломбирование зубов – это часть лечения, но необходимо выявить причину кариеса, иначе пациент за пломбами не набегается. После пломбирования также могут быть нужны и импланты, и протезирование, и ортодонтия. Юному пациенту нужны брекеты, которые выровняют зубы. Опять же, они выравниваются не только для красоты, но и для того, чтобы при функционировании встречались в правильном положении.
— А с чем в основном приводят детей?
— Мы вовремя помогаем им развить правильное положение зубов, потому что взрослым их выровнять намного труднее.
— Каким образом вы делаете выравнивание челюсти?
— Есть специальные методы, они занимают где-то 2-3 месяца для полного выравнивания.
— Кем они разработаны?
— В Австрии, в Вене, есть знаменитая школа Виасид Рудольф Славичек, где я получил мастер-класс. Там меня всему этому и научили. В группе нас было совсем немного – 25 человек. Это не общеевропейская, а именно австрийская методика.
— У вас большая команда?
— Немаленькая, 20 человек. Есть лечащие врачи, хирурги.
— Местные кадры?
— Врачи заканчивали наш медицинский институт, а потом переучивались в других странах, в основном, европейских. Вся стоматология в нашей клинике разделена по частям. Каждый доктор делает свою работу. Я создаю план лечения, по которому они идут.
— Вы используете в своей работе новаторский подход, самые современные технологии и материалы – кто ваши пациенты?
— Мои сограждане, много пациентов из-за границы.
— И ваши услуги доступны жителям Молдовы?
— Наши услуги намного доступнее, чем в Европе, потому к нам и приезжают из-за рубежа. В Молдове же есть два вида пациентов – те, кому нужна полная реабилитация и те, кому она не нужна. Сейчас мы говорим о сложных случаях, которых у нас около 50%. Остальные приходят на обычное обследование и общие процедуры.
— У вас красивая, очень просторная клиника, большие светлые лечебные и хирургический кабинеты. Вы проводите какие-то операции на месте?
— Сейчас для небольшого оперативного вмешательства у нас работает анестезиолог в специально отведенном помещении. В проекте – оборудование реанимационной, так как есть ещё один тип процедуры – ортогнатика. Это разрез челюсти по центру и её расширение с применением специальных ортодонтических конструкций (несъемные или съемные) для изменения положения зубов в зубном ряду, при этом нормализуется работа лицевых мышц и развитие челюстной кости. Для операции необходим общий наркоз. Пока мы не делаем таких операций. Как только оборудуем специальную комнату, начнём делать.
— Это очень ответственно.
— Я занимаюсь хирургией и протезированием постоянно, у меня каждый день – ответственный.
— Константин, ваша клиника называется MonBlanc и вызывает ассоциацию со знаменитой вершиной. В чем смысл?
— Но пишется иначе и в переводе с французского означает «мой белый…»
— Зуб…
— Я не хотел в названии слова «Dent», потому что лечу не только зубы.
— Вы закончили Кишиневский мединститут?
— Сначала – медицинский колледж, потом институт по специальности «стоматология, общий профиль», после этого резидентуру – 11 лет в общей сложности.
— Вам наскучил общий профиль?
— Когда у пациентов случались какие-то осложнения после лечения, мне, ответственному человеку, это не нравилось. В конце концов, клиент оплачивает лечение, теряет время. Я начал искать причины осложнений, которых быть не должно было – работа выполнялась на совесть.
В 2017 году я услышал об этой австрийской школе и понял – вот то, что мне нужно. Вопрос стоял серьезный: купить семье квартиру или отучиться в этой школе. Мы ведь до сих пор живём с женой и тремя детьми на съёмной квартире. Что я выбрал, вы уже знаете.
Во время учёбы начал подыскивать помещение для клиники. В старом, на Асаки, мне не хватало места для реализации этого концепта. Нынешнее место мне понравилось больше всех, потому что здесь есть 4-метровая высота и можно провести вентиляционную систему именно так, как в Австрии. Во-вторых, здесь было достаточно пространства для разделения на кабинеты. Как раз то, что мне нужно, к тому же – место в центре столицы.
Но помещение со стоматологическим оборудованием еще не является стоматологической клиникой. Главное – это люди, персонал, слаженно работающий коллектив, для которого созданы все условия, чтобы реализовать профессиональные и творческие способности. Чтобы это все организовать, нужно много работать – 24 часа в сутки, 365 дней в году и постоянно чему-то учиться. Благодарен супруге, что всю административную работу она взяла на себя. Мы с ней хотели открыть клинику, в которой каждый пациент получит внимание от врача и стоматологическую помощь на самом высоком уровне и не будет чувствовать психологического давления, из-за которого формируется страх перед врачом-стоматологом.
— Может, с партнерами было бы легче развивать клинику?
— Мы уже сами справляемся, тяжёлый этап прошли. Сначала, год назад, нас было трое партнеров.
— Они ушли? Почему?
— Им было очень сложно работать в этой сфере. Только поначалу было интересно. Срок лечения может продлиться 8 месяцев, иногда и год-полтора. Некоторых людей не интересует такой концепт. Да, поставленная мною задача не вписывается в модель клиники эконом-класса, поэтому, наша стоматология не бюджетна. В то же время, у нас не работает реклама: «Очистим весь рот за одну неделю». Существует длительный процесс заживления, восстановления, нельзя нарушать природу человека. Если он уже 20 лет мучается, одного месяца лечения не хватит. Только после полугода восстановления и привыкания можно приступить к починке зубов. Я учился, как правильно лечить, а не как зарабатывать быстрые деньги.
Наша клиника – это место, где нет компромиссов или хитростей во время лечения, чтобы сэкономить или обмануть пациента. Мы уделяем каждому случаю достаточно времени, чтобы не было шока, паники, страха. Для меня и собранной мной команды чрезвычайно важны качество, эстетическая составляющая, немалую роль играет и то пространство, где мы лечим, – его содержание и философия. Наша открытость порождает откровенность.
— Как же клиники, работающие на этом концепте, выживают с финансовой точки зрения?
— У них все замечательно, нужно просто иметь сбалансированную позицию между совестью и деньгами, чтобы пациент оставался доволен лечением. Если нарушается что-то одно, тогда доктор останется ни с чем. Такая клиника не приносит деньги сразу, но в долгосрочной перспективе она окупится сторицей. Двадцать лет работы в медицине я руководствуюсь честностью, уважением к людям, заботой о пациенте. Отношусь к каждому пациенту одинаково, независимо от того, приехал он в клинику из молдавского села или из-за границы. Я не иду на компромисс, потому что полностью привержен положительному конечному результату. Это – мое кредо.
— Какого возраста ваши пациенты?
— Никаких ограничений по возрасту у нас нет, потому что возможность реабилитации не зависит от количества лет.
— Даже, если есть вероятность, что импланты не приживутся?
— Я провожу диагностику, даю направление на анализ крови и по его результатам говорю точно, приживётся имплант или нет. Это зависит и от положения челюсти. Если челюсть не выровнена, нет смысла ставить импланты, потому что через 3–4 года всё станет хуже.
— Куда обращаться такому пациенту?
— К нам. Если поставить зубы в правильное положение, то этой проблемы можно будет избежать.
— Какие ставите импланты?
— Straumann (Швейцария) – мировой лидер среди производителей имплантов. Они позволяют проводить успешное протезирование в любой клинической ситуации. Такое соединение, не дающее возможность попадания пищи внутрь имплантов, есть только у них. Они дорогие, но зато проблемы полностью отпадают.
— Сколько времени держится ваша работа?
— Если человек меня послушает и выполнит план лечения, то до 15 лет может не беспокоиться.
— Как долго может продлиться комплексное лечение по вашему концепту, и во сколько оно примерно обойдётся?
— У нас была молодая пациентка с целым букетом именно тех проблем, о которых я вам рассказал, её лечение заняло чуть больше года с поэтапной оплатой. Я вставляю на нужный срок временные зубы, и человек продолжает жить нормальной жизнью, ни в чем себя не ущемляя.
— Константин, что вы в своей клинике делали себе и своим родным?
— Всё, что я делаю своим пациентам, делаю самому себе и членам своей семьи.
— Судя по всему, мечта детства о профессии сбылась.
— Ну что вы, в детстве я грезил машинами и собирался поступать в Политехнический институт, а конкурс там был сумасшедший. Отцу на глаза попалась реклама медицинского колледжа и, как все родители, он решил меня подстраховать – предложил позвонить туда. А через две недели меня уже зачислили.
Честно говоря, это было легко, вся информация для меня была элементарна. Уже после колледжа я сказал родителям, что хочу в университет. Они меня поддержали, и я подал документы. Сдавал французский язык и физику. Только два выпускника нашего колледжа прошли в Мединститут.
Со второго курса я уже начал работать с пациентами на кафедре: чистил каналы, ставил пломбы. Кстати, был одним из первых зубных техников, до меня такого курса не было. Так что, не только в своей семье, но и в родном селе я – первый доктор.
— Будь у вас опять выбор, пошли бы в политех?
— Я очень люблю машины, но моя жизнь – медицина. У меня столько планов на неё! Для открытия клиники моей мечты понадобилось 11 лет и несколько циклов моего личного развития.
Интервью вела
Ольга Березовская,
специально для kommersantinfo.com